– Так и знал, что это не произведет на вас впечатления. Думаю, вам приятнее было бы считать меня доблестно проигравшим. В качестве разочарованного я представляю меньшую угрозу, скорее должен вызывать сочувствие, а не какие-то положительные эмоции.

– Не говорите ерунды…

– А почему бы и нет? Я уже и так поставил себя из-за вас в дурацкое положение.

– Это просто смешно…

– Согласен, полный абсурд. – Он рывком остановил машину и, отстегнув привязной ремень, повернулся к ней.

Ванесса оцепенела, испытывая щекочущее нервы удовольствие, все ее чувства сосредоточились на этом мужчине, который положил руку на спинку ее кресла. Он вернулся из-за нее. Из-за мальчишеского желания произвести на нее впечатление своей одаренностью… Бенедикт Сэвидж, так цинично-небрежно воспринимавший свои необыкновенные победы, гордо принес награды домой на щите. Она облизала губы и нервно спросила:

– Почему мы остановились?

Он долго не отвечал. Потом сковывавшее его напряжение ослабло.

– Чтобы я мог соблазнить вас на темной и пустынной улице, Ванесса. Почему же еще?

От его слов ее охватила горячая волна.

– Я… О! – Она выглянула в окно и со стыдом увидела, что машина стоит на гравиевой дорожке, прямо перед парадным входом Уайтфилда. А она даже не заметила! – О!

– Разочарованы?

Девушка вспыхнула, неловко нащупывая дверную ручку и щелкая ею туда и сюда, пока не обнаружила, что дверца не открывается.

– Она все еще закрыта, – заметил Бенедикт.

– Я вижу, – сказала Ванесса, в панике нажимая потными пальцами на замок и пытаясь открыть дверь.

– Ванесса…

Она услышала его движение и резко обернулась, тут только обнаружив, что все еще пристегнута ремнем безопасности и что он наклоняется к ней и умело управляется с непокорным замком.

– Что? – Чтобы как-то сгладить свой резкий ответ, она опять опустилась на сиденье, успокоенная тем, что он явно собирается выпустить ее.

– Разве вы не хотите спросить меня, за что я получил премию?

– А, да… за что? – поспешно спросила Ванесса, в душе устыдившись, что была так занята своими мыслями, что совершенно не правильно истолковала его действия.

– Вам правда интересно?

Как это типично для оскорбленного мужского самолюбия – он собирается заставить ее заработать его прощение.

– Конечно.

– Я думал, вам не нравится моя работа.

– Кто вам это сказал?

– Дэйн. Когда он был здесь в прошлом году, вы сказали ему, что Сарджент-билдинг – скучный монолит, демонстрирующий менталитет бетонных плит, из-за чего все современные города мира выглядят одинаково.

– Он просто показал мне фотографию и спросил мое мнение, – тихо сказала Ванесса, вспомнив, как Дэйна позабавил ее прямой, недипломатичный ответ, когда она так неосмотрительно забыла о своей привычной сдержанности в кругу хозяйских гостей. – Я не знала, что это ваш проект.

Бенедикт, казалось, нисколько не обиделся.

– Одна из моих ранних работ, когда я еще работал на фирме отца. У него было суровое правило – клиенты должны получить то, что желают, а не то, что они должны хотеть по мнению архитектора. В том случае клиентом был ограниченный реакционер, считавший Франка Ллойда Райта [1] опасным сумасшедшим. Такое здание как нельзя лучше подходило ему.

– Я ничего не имею против ваших последних проектов, – успокаивающим тоном произнесла Ванесса.

– Спасибо и на этом, – иронически отозвался тот. – Коммерческая архитектура, думаю, по большей части бездушна… именно потому, что это такой большой бизнес, где все определяют затраты и опасаются чего-то нового, неопробованного или необычного. Планы чаще всего должны утверждаться правлением, а хорошо известно, что комитеты гораздо более консервативны и им труднее угодить, чем индивидуальным заказчикам. Полную свободу творчества архитектору предоставляют лишь те, кто обладает подлинным предвидением, кто хочет надолго оставить след на окружающем ландшафте, а не просто заработать на обороте средств, вложенных в строительство. Вот почему я ушел из фирмы отца и вместе с Дэйном основал свой филиал. Я хотел создать свою собственную профессиональную индивидуальность… сосредоточиться на меньших по масштабу заказах, требующих более индивидуального подхода. Большие я тоже продолжаю делать… – он отвесил насмешливый полупоклон в сторону Ванессы, – «скучные» проекты – наш основной источник существования, наш хлеб, но последнее время эту сытную еду я сдабриваю хорошей порцией чего-нибудь нетрадиционного – в качестве закваски. Премию я получил за проект частной резиденции в городе Пиха. Вы хотели бы взглянуть?

– Вы собираетесь поехать в Пиха? – испуганно спросила Ванесса.

В темноте блеснули его зубы.

– Я имею в виду более удобный вариант – чертежи лежат у меня в студии.

– А, да, это было бы интересно, – пробормотала Ванесса, тщетно пытаясь представить, какие дома проектирует Бенедикт Сэвидж.

Наверняка роскошные апартаменты для миллионеров и столпов общества, ведь только они, наверно, в состоянии оплатить такие громадные гонорары, как у него. По крайней мере, теперь, когда она дала ему возможность показать себя, его опасное настроение, по всей видимости, рассеялось.