Это было что-то другое — ощущение того, что за ней следят — кто-нибудь из патрульных? В своей одежде она была защищена каждым прибором Гильдии против проникновения в мозг. А всем известно, что Гильдия обладает такой техникой, которая никогда не появлялась на рынке, и мало кто о ней знает.

И все же она не могла избавиться от ощущения, что находится в атмосфере какой-то слежки, поиска. Хотя она была уверена, что еще не обнаружена. Если бы это было не так, она сразу бы поняла это.

Рин пошел вперед и вызвал частный флиттер. Дзианта подняла воротник плаща, когда вышла в ночь, уже полностью уверенная в том, что ее страхи были напрасными, — ей можно ничего не бояться, по крайней мере, сейчас.

Тикил был весь в сиянии света, звуках музыки. Жизнь в нем кипела. Дзианта почувствовала радость, наслаждение тем, что она расплатилась сегодня вечером за долгие годы обучения и охраны. Иногда раньше она ощущала, что на нее давила тяжесть невыплаченного долга, хотя Яза никогда не напоминала об этом. Дзианта все еще не была свободна, получит ли она когда-нибудь свободу?

Но все же она была более свободна, чем многие другие. Когда их флиттер взлетел в верхние слои и описал круг, чтобы направиться на виллу Язы, они пролетели над Дипилом, где сверкающие сияния городских огней заменил угрюмый мрак, такой же темно-серый, какими эти трущобы из бараков были видны днем. Было мучительно смотреть на тех, внизу, кто все еще влачил жалкое существование за этими тускло-коричневыми стенами.

Дзианта помнила, что Дипил существует все время, — постыдное пятно, которое Корвар и вся эта часть Галактики хотели бы забыть, но не могли уничтожить.

Дзианте понадобилось только один раз взглянуть на тусклую серость внизу, чтобы понять, что теперь она имеет некоторую свободу и она ее решительно предпочитает тому, что находится внизу. Она была одной из счастливых. Как она могла сомневаться в этом?

И все потому, что как-то Яза увидела ее в космопорту, когда она просила различные предметы у людей и рассказывала что-нибудь о них. Этому фокусу с угадыванием она научилась сама и думала, что это только фокус, которому каждый может научиться, если захочет. Но Яза понимала, что только человек, обладающий особыми способностями, может делать это так хорошо, как Дзианта. Возможно, потому, что Яза была чужестранка, салярианка.

Благодаря заинтересованности Язы, она была извлечена из Дипила, доставлена на виллу, которая показалась ей чудом, где начала учиться. Хотя салярианка требовала от нее полного повиновения и изнурительных часов обучения, это не угнетало Дзианту. Знания она впитывала жадно, как еду и питье — она ведь ничему не училась до этого. Она упорно училась месяцами, годами, которые сделали ее могущественным инструментом.

Как и все люди ее расы, происходившие от кошачьих, Яза была очень практична, сконцентрирована на себе, но она была способна общаться с людьми других рас в процессе работы, совместной работы, не теряя при этом своей индивидуальности. Ее интеллигентность была очень высокого порядка, хотя она рассматривала вещи под несколько другим углом, чем люди расы Дзианты. Она была прирожденным лидером и была одной из немногих женщин, которые достигли высших постов в Гильдии. Ее прошлая история была окутана тайной, даже возраст был неизвестен. Но ее слова, произнесенные с легким свистом, были законом для обитателей не одной планеты, причем число людей, подчиняющихся ее приказам, было больше, чем подчиняющихся законам страны.

Дзианта была потомком населения Террана. Но с какой планеты она пришла сюда, в это тусклое существование, когда обитатели десятков миров были занесены сюда, во временный лагерь Дипил, она не могла сказать. В ее облике не было ничего примечательного. Никаких из ряда вон выходящих особенностей строения, цвета кожи, роста, по которым можно было бы определить, откуда она. И эта ее непримечательность делала ее еще более ценной. Ее можно было обучить, чтобы она принимала облик других рас, даже одной из двух нечеловекообразных, если бы в этом возникла необходимость. Как и у Язы, возраст ее был неразрешимой загадкой. Было очевидно, что ее раса развивалась дольше других рас, но ее мозг быстро впитывал знания, которые ей давали, а психические особенности ее мозга оценивались очень высоко.

Благодарность, а позднее присяга в верности Гильдии связывали ее с Язой. Она стала частью Гильдии, которая действовала во всей Галактике в сотрудничестве с темными и нижними мирами. Правительства появлялись и исчезали, но Гильдия оставалась, иногда приобретая силу и могущество для того, чтобы самой менять правительства, иногда загоняемая в подполье. Гильдия имела своих послов и свои собственные законы, преступать которые значило обречь себя на быструю и неминуемую смерть. Сам закон был частью Гильдии.

Дипил был уже позади и теперь они пролетали над садами и тщательно сберегаемыми островками вельда, которые разделяли виллы, Дзианта стиснула руки под плащом. Мысли о вечерней работе, — нет, не о работе, нет, об этом куске глины — заполнили ее мозг. Боль, жгучая как голод, захватила ее.

Она должна увидеть Огана, сразу же, как перепишет то, что принесла на ленте, — она должна увидеть Огана, узнать, что же это означает. Эта навязчивая идея, которая владела ею, идея дотронуться до загадочного предмета, была, конечно же, неестественной. Она подавляла ее мысли, она могла быть угрозой ее способностям. Оган, парапсихолог, который обучал ее, был единственным, кто мог бы объяснить причину этой тяги.

Флиттер сел на плоскую крышу, освещенную тусклым светом.

Для своей легализации Яза объявила себя главой торговой фирмы Салярики и таким образом занималась легальным и выгодным бизнесом в Тикиле. Она руководила своим предприятием так же эффективно, как и работала по заданиям Гильдии. Она была не единственным членом Гильдии, ведущим двойную жизнь. На Корваре она была Леди Яза, и ее богатство приносило ей почет и уважение.

Дзианта быстро спустилась вниз. Несмотря на поздний час, дом, как обычно, не спал, хотя шумов было мало и звучали они приглушенно. Но под крышей, где правила Яза, никогда не было неуверенности и нервозности. Благодаря своей постоянной бдительности, она продолжала держать бразды правления в своих руках с длинными когтями, и в любой момент в случае необходимости она могла пустить в ход все свое могущество, всю свою власть.