А внизу под нами расстилался обычный, простой, бессмертный мир, прекрасный в своей обычности. Предгрозовой воздух был так прозрачен, что все внизу: и бетонное здание ГЭС, и все дома городка, и каждый пешеход на шоссе, и каждый камень на косогоре — вырисовывались до того четко, что казались обведенными еле видимой серебристо-радужной каймой, как бывает, когда смотришь в бинокль. Мы быстрым шагом стали спускаться с холма, и тропка сама летела под ноги. Земля снова ждала грозы и жаждала ливня, и в веселом испуге вздрагивали и шумели кусты под первыми порывами ветра.

Мне было тогда семь лет, и мне очень хотелось иметь собаку. Точнее — это нам хотелось иметь собаку: мне и моему братцу Володьке. Он был старше меня и уже ходил в школу. Однако жили мы небогато, и мать не позволила бы нам завести животное. Мы это понимали. Но в глубине своих душ мы мечтали о собаке. Пусть она будет небольшая. Главное — чтоб умела бегать и лаять.

И вот мне стала сниться одна подходящая собака. Она приснилась мне раза четыре подряд, и все на одном месте. Будто я иду по Среднему проспекту, сворачиваю на Одиннадцатую линию — и навстречу бежит пес. Я подбегаю к нему, но он от меня отбегает. Отбежит — и остановится. Я опять подбегаю — а он опять отбегает, не дается в руки. Будто дразнит. И каждый раз я просыпался от огорчения и будил Володьку.

— Мне опять собака приснилась, — сообщал я. — И опять убежала.

— Все та же? — спрашивал Володька.

— Все та же самая. Такая небольшая, ушки короткие, глаза умные.

— Дуракам — счастье, — сердито говорил Володька. — Мне хоть бы раз что-нибудь хорошее приснилось. Мне все снится, будто я стою у доски и чего-то там не знаю... И в каникулы покою нет!

Когда собака приснилась мне в пятый раз, разбуженный мною Володька сказал:

— Тут, значит, что-то не так просто. Может, она к нам в дом просится?

— Но ведь мы не во сне, а собака — во сне, — возразил я. — Если бы мы жили во сне, и наш дом стоял бы во сне, и все кругом было бы во сне, то тогда и собаку, которая во сне, можно было бы привести во сне домой. Но собака — во сне, а мы не во сне, и все кругом не во сне...

— Ну, затараторил! — оборвал меня Володька. — Лучше скажи, что на собаку тебе наплевать. А я хочу, чтоб у меня была собака!

— И я хочу, — ответил я. — Но что же нам делать?

— Об этом деле нам надо посоветоваться с кем-то таким, кто еще умнее нас и кто понимает в снах.

— Но с кем именно?

— Ясно с кем: с Лешей Миногой, — ответил мой брат. — Леша Минога в снах понимает, он ведь часто сны видит. И потом, он умный. Он всегда о чем-то думает, из-за этого он уже на третий год остался.

Лешу Миногу мы нашли на заднем дворе. Он сидел на штабеле дров и о чем-то думал.

— Здравствуй, Леша, — почтительно поздоровался Володька. — О чем это ты сейчас думаешь?

— Я сижу и думаю о дровах, на которых сижу, — неторопливо ответил Леша Минога. — Я думаю, что каждое полено стоит денег, а когда начнется зима, то люди эти дрова положат в печку и сожгут. Прав я или не прав?

— Прав ты, Леша, — подтвердил Володька.

— Значит, если я незаметно возьму несколько полешек, свяжу их веревочкой, снесу их на рынок и там продам их и куплю ирисок — плохо это или нет?.. Нет. Кража это?.. Нет! Ведь все равно дрова сгорят, только в другой печке. А за перенос дров, за работу, имею я право поесть ирисок? Имею!

Мы слушали Лешу Миногу, удивляясь его беспощадной логике и остроте ума. Затем братец мой сказал:

— Леша, ты нам совет подай. Вот он (Володька ткнул в меня пальцем) все собаку во сне видит. А нам очень собаку хочется завести.

— Сколько раз видел? Где видел? — деловито спросил меня Леша Минога.

Я начал рассказывать.

— Какая она из себя? — перебил меня Леша.

— Такая небольшая, ушки короткие, глаза умные.

— Белого пятна на лбу нет?

— Нет, — ответил я.

— Ну, так я и знал... — как бы про себя сказал Леша Минога. — И на левую заднюю лапу она не хромает? Прав я или не прав?

— Не хромает, — ответил я. — Но откуда ты это знаешь?

— Я эту собаку раз двадцать уже во сне видел, — равнодушно промолвил Леша Минога. — Собака хорошая, но маленькая. Я жду, когда большая во сне попадется. Ту я сманю. Нам собака большая нужна, чтобы соседи по квартире ее уважали.

— А эту ты для нас, Леша, смани, — попросил Володька. — Нам как раз такую и надо.