В самом начале своей карьеры я встречала весьма интересных людей, интуитивные способности которых позволяли им творить совершенно удивительные вещи. Некоторые из них умудрялись даже каким-то образом двигать мебель в гостиной, когда сами при этом находились на кухне. Другие с легкостью левитировали и/или без какого бы то ни было напряжения ходили по раскаленным углям, абсолютно не испытывая боли. И хотя я проникалась к таким умениям глубоким уважением, у меня никогда не возникало желания повторить подобное.

Совершенствуясь как медиум, я, прежде всего, стремилась регулировать свои эмоции, имевшие тенденцию выходить из-под контроля в моменты, когда на меня обрушивалось чересчур много информации, полученной посредством экстрасенсорики. Больше всего мне хотелось не чувствовать чужие эмоции, однако при этом я испытывала стремление помочь людям разобраться с их собственными ощущениями. Я отчаянно нуждалась в воздвижении каких-то психологических границ. Вот только мой тщательный поиск не принес никаких результатов, поскольку в то время в этой области не было профессионалов, которые специализировались бы на психической защите и были бы способны устанавливать границы подобного типа. Большинство могло только преподать мне то, что я и так уже знала, а именно, принципы проведения сеансов. Вот только проблемой для меня было не точное толкование того, что я видела, а возможность не видеть этого.

Процесс интуитивного толкования складывается из нескольких элементов. Один из них – это передача экстрасенсорной информации. Лично мне она дается очень легко, и потому довольно долгое время я не понимала, что именно делает мою деятельность такой уникальной. Я также не осознавала, почему в некоторых случаях, когда мне самой проводили сеанс, мне сообщали, что существует весьма сильная вероятность того, что благодаря своим экстрасенсорным способностям и связанной с ними работой я стану известной и весьма уважаемой. Подобные сообщения сильно тревожили меня, поскольку самым сильным моим желанием было обрести эмоциональное здоровье, почувствовать себя в безопасности и вернуться к нормальной жизни. Очевидно, я была слишком молода, чтобы осознать, что такого понятия как «нормальная жизнь» попросту не существует. Впрочем, я все еще стремилась помогать людям, вот только мне не хотелось делать это публично. В конце концов, вопреки моему желанию и благодаря моей беспечности именно так и случилось.

Когда мне было восемнадцать, вышло так, что я присоединилась к группе экстрасенсов, широко известной по всей стране; причем каждый из них был чуть ли не вдвое старше меня. Какое-то время я работала с ними по делу о преступлении национального масштаба, будучи также подотчетной властям. В психологическом отношении этот опыт оказался весьма тяжелым, и переживания прошлого до сих пор оказывают на меня некоторое влияние. В тот период мне не хватило зрелости и степенности, чтобы выдержать увиденное: в моем сознании возникали лица милых маленьких деток до убийства. Я не могла спасти их, однако была способна видеть их своим внутренним взором, и это на долгий срок лишило меня всякого желания работать экстрасенсом.

Впрочем, умерших не особо волновало объявление «закрыто, больше не работаю», которое я повесила на своей двери. Они прекрасно знали, что я не могу от них отгородиться, и потому продолжали шептать мне на ухо свои послания, заставляя меня развиваться дальше. Попытавшись закрыть свой внутренний взор, я поняла, что мой экстрасенсорный слух работает по двойной ставке: тихие слова были слышны весьма отчетливо. Я осознала, что отсутствие возможности помочь тем очаровательным малышам разбило мое сердце, но отнюдь не сломило моего духа. С тех пор как я взглянула мертвым и умирающим в лицо, ни те, ни другие больше меня не пугают.

Однако передо мной маячила угроза того, что чужое мнение помешает мне взять на себя ответственность и заняться тем, ради чего я сюда пришла. Более того, существовала опасность, что всю оставшуюся жизнь я буду страшиться собственного предназначения, и это сильно меня пугало. Чтобы защититься и достигнуть своих целей, мне нужно было установить некие границы, и потому я решила отыскать способ их воздвижения.

Неотъемлемая составляющая моего дела – общение с умершими. Кроме того, я стараюсь пролить свет на те преграды, что возникают на пути к душе. По работе мне приходится вступать в контакт с людьми, такими же, как и вы; я даю им понять, что они не одиноки.

Внутренний голос и внешний мир

Эта книга предназначена для всех тех, кому когда-либо говорили, что он чересчур восприимчив, постоянно во что-то погружен, не похож на остальных, довольно своеобразен или же недостаточно (либо слишком) для чего-то хорош. Она написана для тех, кто однажды на мгновение испытал озарение, но, вместо того чтобы возликовать, был вынужден умолчать о нем и даже извиниться за свой порыв. Этот список можно продолжить. По сути, частенько так и происходит: нескончаемые страницы этого списка селятся в нашем сердце и разуме. Конец ему приходит лишь тогда, когда неуверенность в себе утихает благодаря внутреннему приятию и осмыслению, влекущим за собой умиротворенность. Теперь счастливая песнь внутреннего познания может литься так, как того пожелает.

Я назвала эту книгу «Сам себе медиум» потому, что на то, чтобы им стать, у меня ушло довольно много времени. Меня часто спрашивают: «Когда именно вы поняли, что являетесь медиумом-экстрасенсом?» Так вот, произошло это тогда, когда я осознала, что большинство людей таковыми как раз не являются. Мне и в голову не приходило, что окружающих не переполняют столь странные ощущения, как меня, что им не известно, по какой причине человек испытывает боль, что за мгновение до того, как раздастся звонок в дверь, они не осознают, кто именно стоит за нею, и что они не чувствуют энергий тех, чье присутствие практически невозможно выявить иначе. Раньше способность ощущать энергию умерших вовсе не считалась вымыслом, но постепенно она перестала рассматриваться вообще. Возможно, отчасти именно по этой причине я сумела настроиться на энергии духовного мира. Я поняла, каково это – ощущать невидимое.