Подлетая, Андрей дал команду всем зондам сконцентрироваться на станции, осмотреть ее со всех сторон. Корабли он решил оставить на потом. Никуда они не денутся. Даже с учетом солидной поправки на возможную ошибку в расчетах до момента открытия червоточины оставалось значительно больше года. А то и все два. Успеет он еще все осмотреть и использовать, а остатки клановых кораблей, а скорее всех, отправить сгорать в короне звезды.

Станция значила сейчас на порядок больше. Но одно дело с кораблями надо было решить. Возможности Андрея и производительность любых работ во многом зависели от количества инженерных и ремонтных дроидов. Немало их имелось и на "Касатке", но задействовать стоило и всех тех, что найдутся на месте. С его энергетическими и ремонтными возможностями, с запасами искинов различных классов починить, перезарядить и подключить к работе любое количество дроидов, не составит большого труда. А потому Андрей поручил через Ладу Адмиралу принять на борт "Лебедя" пару имеющихся инженерных комплексов и начать планомерный облет кораблей, собирая всех найденных дроидов. Их предстояло переправить в ремонтный бокс "Касатки" и начать незамедлительно "приводить в чувство".

Сам же Андрей после внимательной проверки всех систем предполагал заняться реанимацией станции. Жить на ней он не сможет еще долго, для этого надо восстановить систему жизнеобеспечения и перезапустить или заменить реакторы, но это главное, с чего стоило начинать. В пустотном скафандре много не изучишь.

– Андрей, взгляни.
– В рубке возникла голограмма, изображающая объемную модель станции-астероида.
– Это крайне напоминает маршевые двигатели.
– Часть голограммы окрасилась интенсивным синим цветом и резко увеличилась в размерах, позволяя рассмотреть детали.

– Действительно. Ты, похоже, права, Лада. Вот эти места, - Андрей протянул руку к голограмме и показал заинтересовавшие его части, - крайне напоминают дюзы разгонных ионников. Только какая же у них должна быть мощь при этаких габаритах. Дюзы по диаметру раз в пять превышают все, что мне доводилось видеть до этого, включая дальние межсистемные колонизаторы, являющиеся самыми крупными кораблями в Содружестве.

– И тем не менее это они. Остается понять, в каком они состоянии. В рабочем вряд ли, иначе бы станцию попробовали давно переместить в какое-нибудь более надежное место, - предположила Лада.

– А вот это далеко не факт. Чем тебе данная система не надежна? И какое может быть более защищенное место? В самом Содружестве таких мест явно нет. Там все пронизано многочисленными шпионами всех сортов и происхождения. Даже на столичной системе империи, куда просто залететь и то, нужно специальное разрешение, режим секретности сохранить было бы невозможно. Фронтир, в котором пираты и прочие любители приключений чувствуют себя как дому? Или свободный космос? Ну так это и есть он самый. Только в отличие от подавляющего большинства других систем сюда так просто, минуя червоточину, не попадешь. Идиотов типа нас с тобой, готовых отправиться в длительное путешествие просто из-за любопытства, нема. А червоточина, как считалось, находилось под контролем и надежной охраной.

Так что двигатели, если это они, могут быть и в нормальном, почти рабочем состоянии. С выгоревшей электроникой, разумеется. Но меня больше интересует, есть ли у этой станции прыжковый двигатель. По идее, ставить такие мощные маршевые движки просто сами по себе не имеет смысла. Внутри системы станцию было бы проще транспортировать с помощью внешнего буксира. Да и между системами никакой тягач такую махину не переместит. Вот только не могу себе представить гипердвигатель таких размеров и мощности, способный создать пузырь на весь астероид.

– Ну это как раз возможно. Ты забываешь, что по имеющейся у нас информации станция как раз занималась разработкой и производством гипердвигателей. И принадлежала они Джоре, технологии которых превосходили на порядок все, что имеется сегодня даже в Центральных Мирах. Мало ли что они могли иметь или создать прямо здесь?

– Да, вот это был бы сказочный подарок. Умыкнуть стацию из-под носа Аграфов из этой системы, что может быть лучше? Но не будем пока делить шкуру неубитого медведя.

– Чью шкуру?

– Не парься, это такой зверь на моей родной планете. Большой, сильный и хищный. Добыть его очень непросто даже для опытного и хорошо вооруженного охотника или целой группы. Отсюда и родилась поговорка, что не стоит делить его шкуру, пока не добыл. Часто бывали случаи, когда медведь задирал охотников, а сам уходил. Считался своего рода неофициальным символом государства, откуда я родом.

– Понятно. А ты на медведя охотился?

– Нет, я как-то вообще к охоте не очень пристрастился в свое время, хоть и жил в охотничьем крае. Больше рыбу ловить любил. А потом попал сюда, и стало совсем не до охоты. Разве что на пиратов одно время пришлось поохотиться. Но это совсем другая история.

– Так, смотри.
– Голос Лады опять стал серьезным и деловым. На голограмме появилось укрупненное изображение другого участка астероида.
– Это, по всей видимости, причальные шлюзы. Вид несколько необычен, но все же не слишком отличается от привычного. А рядом с ним конструкции очень напоминают выносные доки судостроительной верфи.

– Похоже. Давай подруливай аккуратно поближе. Надо будет решить, как проникать внутрь. Поскольку все системы обесточены, придется вскрывать внешнюю броню. Но проблема не в этом. Поскольку системы станции, как и кораблей были уничтожены излучением, то обошлось, скорее всего, без разгерметизации внутренних помещений. По крайней мере, никаких внешних признаков открытых шлюзов нет. И этот воздух на станции сохранился до сих пор. Нам это очень пригодилось бы. Стоит перезапустить систему вентиляции и воздухоочистки, и вся база окажется в нашем распоряжении. Так что давай серьезно думать, в каком месте вскрывать обшивку, чтобы не допустить масштабной утечки воздуха. Силы наших сканеров хватит, чтобы оценить пространство за внешними стенками?