Неделя пролетела незаметно, и уже в пятницу у него были на руках все необходимые документы. Выходные он потратил на то, чтобы привести себя в порядок, даже посетил бассейн и церковь. Однако в сам храм вдруг заходить передумал, а просто перекрестился на икону, установленную при входе.

– А вы шустрый, – удивлялась сгорбленная женщина со стянутыми на затылке в пучок волосами, перебирая на столе принесенные документы. – Некоторым и месяца не хватает. Признайтесь, – подняла она на него смеющийся взгляд, – заплатили? Это останется между нами.

– Признаюсь только в том, что в очередях не сидел, – улыбнулся в ответ он.

– А вот это мы запрашиваем сами, – сказала она, протягивая ему справку от нарколога.

– Значит, в этот раз не придется, – развел он руками, старясь никак не выдать охватившего его волнения.

– Хорошо, – легко согласилась женщина и вернула справку в папку. – Это будет наш с вами секрет.

«Как бы тебя за такие секреты с работы потом не поперли», – выходя из отдела кадров, подумал Маклер и вдруг чуть не столкнулся с влетевшим с улицы рослым мужчиной. Шагнув к начавшим закрываться дверям, он вдруг почувствовал, что тот остановился и оглянулся.

– Серега! – воскликнул Лунев.

– Эдик? – отчего-то растерялся Маклер.

– Здорово! Какими судьбами?

– А ты здесь работаешь?

– Нас как разогнали, я еще месяц помыкался, а потом сюда, – подтвердил Лунев.

– Я вот тоже документы сдал.

– Постой, значит, мы снова будем вместе летать?

– Почему так решил? – удивился Маклер.

– Да я только что шефа встретил, и он сказал, что новый кандидат ко мне в экипаж оформляется.

– А старый где?

– Последнюю медкомиссию провалил, – сокрушенно вздохнул Лунев. – Хороший мужик. Сейчас преподает…

– Понятно, – проговорил Маклер, размышляя, хорошо это или плохо, что они снова оказались в одном экипаже. Отчего-то ему совсем не было жалко друга. Наоборот, он даже позавидовал ему. Если Маклер до конца своего жизненного пути будет в здравом уме и твердой памяти, то Лунев даже не поймет, что умер. Ведь второго пилота перед вылетом он планировал напоить чаем с транквилизаторами, в которых за пять месяцев, проведенных вне полетов, научился разбираться не хуже, чем в той же навигации. – Послушай, – вдруг спохватился он, – я на территорию аэроклуба спокойно прошел. У вас здесь что, совсем охраны нет?

Он сразу решил брать быка за рога, зная, что вопрос не насторожит Лунева.

– Здесь самолеты охраняют, а ворота закрывают на ночь, и все…

– Чего пришел? – спросил Нурик, не отрываясь глядя в экран монитора, когда Маклер вернулся в магазин.

– Работу нашел, – с трудом выдавил он из себя.

В горле у него пересохло и бросило в жар. Он испугался, что Нурик его не отпустит. Однако тот даже бровью не повел:

– Отлично!

– Отпустишь?

– Я же тебе обещал. – Нурик вальяжно откинулся на спинку кресла. – Должность твою закрываю. Анвар там один справится. А ты устраивайся, но не теряйся.

«Так вот в чем дело, наконец дошло до него. Надеется снова меня использовать!»

Демон сбавил скорость, включил правый поворот и бросил взгляд на Перову. Нога сама выжала педаль сцепления, рука легла на рычаг переключения передач…

– Ты почему остановился? – тихо спросила она.

– У меня такое чувство, будто я тебя на убой везу, – признался Демон, глядя на придорожный знак, указывающий, что до Ванова, рядом с которым находится аэродром, семь километров.

– Я так похожа на корову? – пошутила Перова, прекрасно понимая, почему он так сказал.

– Коровы очков не носят, – ляпнул Демон первое, что пришло в голову.

– И все-таки почему?

Демон включил левый поворот и посмотрел в зеркало заднего вида:

– Возвращаемся!

– Да ты что?! – встрепенулась она. – Столько времени угрохать, чтобы вот так, в последний момент дать задний ход?

– Ты себя со стороны видела? – спросил Демон, развернувшись к ней всем телом. – Если боишься, не надо через себя перешагивать.

– Нет! – нахмурила она брови. – Едем!

– Уверена?

– Чего ты разнылся? Я на половине пути останавливаться не привыкла.

В другой раз такое поведение Перовой развеселило бы Демона, но не сегодня. Он всерьез опасался за ее состояние.

«Придется с врачами договариваться, чтобы не допустили к прыжку, – с тоской подумал он, трогая машину с места. – Только их трое. Найдется один, кто на дыбы встанет».

На аэродроме царило оживление. С десяток самых разных машин стояли на бетонной площадке перед зданием учебного корпуса. Опушка леса пестрила разноцветьем палаток и зонтов. Кто-то приезжал сюда на все выходные и с семьей. Были и такие, что проводили здесь недели, а фанаты и вовсе жили, приспособив для этих целей списанный «кукурузник». Раскрашенный аэрозольными красками фюзеляж импровизированной гостиницы виднелся за мелкими березками на краю поля.