Макнаб в своей книге не упоминает об этой повторной попытке захватить машину. Он утверждает, что, устремившись в пустыню, оставив позади троих мертвых иракцев, неразбериху, беспорядочную пальбу, крики и рев моторов, патруль перегруппировался. Они никак не могли поверить, рассказывал Макнаб, что остались живы. Быстро определив с помощью GPS свое местоположение, они обнаружили, что находятся всего в одиннадцати километрах от Сирии и свободы. Исходя из скорости, с которой они двигались ранее, они смогли бы покрыть это расстояние менее чем за девяносто минут. Макнаб знал, что это нужно сделать, в ту же ночь, поскольку у патруля было крайне мало шансов безопасно переждать следующий день.

Они в темпе потрусили на запад, вскоре достигнув жилья, где слышался лай собак и жужжание генераторов. Они находились достаточно близко от дороги, чтобы видеть, что ее уже патрулируют на БТРах. Вдруг появлялась луна, и их одежда со светлым пустынным камуфляжем засветилась подобно маякам. Внезапно их заметили. Три или четыре машины с визгом остановились и из них высыпали солдаты, начавшие палить по ним. Беспокоясь о сохранении немногих оставшихся боеприпасов, они бросились бежать сломя голову, покрыв четыре сотни метров. Поднимаясь на холм, они увидели мерцающие в отдалении огни Абу Камаль в Сирии: так близко, и все же так далеко. "Мысленно я был уже там", писал Макнаб. Переваливая через гребень, они показались на фоне неба, их увидели с зенитной батареи и открыли огонь. Тогда они свернули на север, стремительно пересекли дорогу и углубились в застроенную территорию, ведущую к берегам Евфрата.

Я спросил Ахмада, помнит ли он место, где видел SAS-овцев, и тот ответил, что это очень просто, поскольку это было у моста примерно в трех километрах от контрольного пункта. Мы поехали обратно в сторону города, пока не оказались у бетонного моста с железными перилами, где Ахмад попросил Аббаса остановиться, и мы вышли. "Они были здесь, когда я впервые увидел их", сказал Ахмад, "и они были все еще здесь, когда мы возвращались. К этому времени нам удалось собрать на посту около семи машин человек тридцать. Одни были из полиции, другие — просто вооруженные гражданские. Когда коммандос увидели столько машин, они, должно быть, поняли, что мы их увидим, стремительно бросились бежать и где-то там спрятались". Он указал на небольшие холмики, находящиеся не более чем в трехстах метрах от нас, и мы вместе двинулись туда. К западу земля резко обрывалась в сухое вади, выходившее, вне сомнения, к Евфрату — прочь от моста, под которым была водопропускная труба поперек дороги. На другой стороне дороги, с северной стороны, была видна сочная зелень речной долины, острые вершины пальм и тамарисков, и за ними ясно видимый другой берег. Непосредственно к юго-западу от меня лежали традиционного вида сельские дома, которые, вероятно, и были тем жильем, на которое ссылается Макнаб. Дальше к западу, за домами, была какая-то дорожка, идущая, кажется, параллельно вади, около которого мы стояли.

Ахмад показал на запад, за дома. "Вот там мы остановились", сказал он. "На том проселке, метрах в пятистах отсюда. Чем атаковать, подумали мы, лучше будет окружить их и перерезать пути отхода, так что вот там мы выпрыгнули из машин и рассыпались вдоль дороги. И только мы это сделали, они начали стрелять".

Помня, что Макнаб говорил, что иракцы начали перестрелку сразу, как только машины остановились — и, учитывая, что у SAS-овцев было мало боеприпасов — я снова спросил его об этом. "Нет, я уверен, что, это они открыли огонь", сказал он. "Нашей задачей было захватить их, а не, убить".

"В кого-нибудь из ваших людей попали?"

"Нет, ни в кого. Они сделали только несколько выстрелов, а мы дали залп в ответ. Все продлилось около десяти минут. Они незаметно скрылись, и мы подумали, что, вероятно, застрелили их. Но мы не были уверены, так что не пошли прямо через вади — мы обошли дома по большому кругу. Однако когда мы дошли досюда, тут уже никого не было. Они ушли".

Я смотрел вправо на дорогу, вспоминая, что Макнаб рассказывал об ее пересечении. Несомненно, подумал я, при ярком лунным свете, в месте с сильным движением, это будет большой риск. Ахмад прочел мои мысли. "Я не думаю, что они пошли через дорогу", сказал он. "Полагаю, они пролезли через трубу. Они должны были знать, что она ведет к Евфрату, во всяком случае, там-то мы их, в конечном счете, и поймали. Но тогда мы знали, только что потеряли их, и не пошли следом. Уже позже мы услышали, что ниже по реке их заметили другие люди. И мы установили кордоны вокруг них".

Я задумался над утверждением Макнаба, что он видел огни Абу Камаль в Сирии, в то время как, со слов Ахмада, на этой стороне дороги находилась самая западная точка, которой смогла достичь Браво Два Ноль. Я спросил его, можно ли откуда-нибудь отсюда увидеть Сирию?

Он покачал головой. "Слишком далеко. Больше десяти километров. Вы не сможете увидеть Абу Камаль".

Я также поинтересовался у Ахмада об С-60-х — открывали ли какие-нибудь артиллеристы огонь по патрулю?

"Той ночью были авианалеты", ответил он. Зенитные батареи стреляли по самолетам над нами, а не по коммандос. В любом случае это было бы большой глупостью, потому что С-60 стреляет осколочными снарядами, и это было бы опасно для местных жителей — тут вокруг полно домов. Нет, они стреляли только по самолетам противника. Я уверен в этом".

В данном случае Райан поддерживает рассказ Макнаба о зенитных орудиях, открывших огонь по группе, несомненно, повторяя сказанное Макнабом в ходе разбора операции после войны, и говорит, что на самом деле это помогло группе, поскольку заставило иракцев поверить, что начался налет, вынудив их прижаться к земле. Мог ли Макнаб решить, что, что зенитки стреляли по ним, в то время как на самом деле они открыли огонь по авиации противника?

И еще: Райан описывает вторую попытку захватить машину, о которой сообщил мне Ахмад, и которую не упоминает Макнаб. Он говорил, что патруль трижды пытался, остановить машины, но "Водители пролетали мимо как сумасшедшие".

ПОСЛЕ ТОГО, КАК ПОЛИЦИЯ ПОТЕРЯЛА SAS-овцев у дороги, сказал Ахмад, пришло сообщение, что их заметили ниже по течению Евфрата. Местные жители были предупреждены и организованы в группы, чтобы оцепить местность и отрезать пути отхода. Они не состояли ни в каком ополчении, объяснял он, просто надежные люди, которые считали помощь полиции своим долгом. Позже той ночью Ахмад был с группой полицейских, которая подстрелила и захватила одного из британских коммандос. Поскольку, как я знал, единственным членом патруля, раненым в ту ночь, был Майк Кобурн, я предположил, что он и был тем, о ком говорил Ахмад.