Пилот надулась и молчит.

Штурман: Хочешь что-то серьёзное сделать со своими способностями? А пойди ка для начала хотя бы просто посуду помой что ли. Глядишь, пользы-то больше будет. А то знаешь чем могут закончиться все твои трюки?

Пилот: И чем же?

Штурман: А тем, что в случае, если они у тебя получатся, ты не избежишь искушения кому-нибудь это продемонстрировать. А когда продемонстрируешь, то, Штурман изобразил парадную музыку и дробь барабанов: «Та-та-та и снова в нашем цирке». Ну, дальше ты поняла, и так далее по наезженной уже задолго до тебя схеме: Признание людей, ты – звезда! Возвышаешься надо всеми! Ловко жонглируя.

Пилот: Хватит, перестань уже издеваться!

Штурман: Я что, я ничего, да вот только именно так всё это и заканчивается. Есть, правда, и другой вариант. Если фокус не получается, то человек делает вид, что это в принципе сделать было невозможно! Знаешь, есть в этом такой утешающий момент, мол: «Я не виноват(а), этого просто не может быть в природе, поэтому у меня ничего и не вышло!» И знаешь почему так получается?

Пилот: И почему?

Штурман: А потому что люди не владеют даже собой, а хотят владеть миром! Вот ты, например?

Пилот: А что я?

Штурман: А кто вчера распсиховался из-за того, что перед ней забрали последнюю порцию её любимого мороженного!?

Пилот: Я не психовала!

Штурман: Внешне-то да, не спорю! Но какая волна ярости и обиды на несправедливость всего сущего прошла в мыслях! В общем, я долго смеялся! Ай-яй-яй. А ведь взрослый человек! Так психовать из-за пачки мороженного!

Пилот: Уйди, гад! Ты можешь хоть на минуту оставить меня в покое?

Штурман, улыбаясь: Ладно, гад уходит. А ты подумай.

Штурман наблюдает, как пилот при помощи листочка тетрадной бумаги пытается вытащить паука, который угодил в пустую ванную, и никак не может из неё выбраться.

Через некоторое время Штурман не выдерживает: Ну, и что это мы такое делаем?

Пилот: Я хочу его спасти, ему самому не выбраться, у него лапы соскальзывают.

Штурман: Не лапы, а ноги. Не зря ж их прозвали – членистоногие, слышала ж, наверное?

Пилот молча продолжает ковыряться с листочком, пытаясь подцепить им паука, который испугавшись, начинает носиться по ванной как угорелый.

Штурман: А просто рукой взять не проще?

Пилот: Ты что! Я ж его боюсь!

Штурман насмешливо: А, простите! Я забыл!

Некоторое время он молча наблюдает, затем не выдерживает: Я смотрю, вы оба в ужасе друг от друга. Если боишься его, зачем собираешься спасти?

Пилот: Да не могу я смотреть, как он безуспешно карабкается. Не люблю отчаяния. Он так борется, надо дать ему шанс.

Штурман задумчиво: Жалость? Дать шанс? Ну, ежели борется.

Вдруг пилот взвизгивает и начинает энергично трясти листком. Штурман видит как паук зацепился за листок, а пилот, вытащив, наконец, его из ванной, пытается теперь стряхнуть паука на пол. При этом лицо пилота выражает крайнюю степень ужаса, т.к. паук не понимая, чего собственно от него хотят, и начинает ползти по листку к руке пилота. Через мгновение энергичные действия пилота всё же приводят к результату, и паук срывается и падает на пол. Пилот снова взвизгивает и отскакивает в сторону.

Воспоминания штурмана.

Разговор телепатический в виде образов и эмоциональных волн. Приблизительный перевод на русский.

Штурман: Оставь это!

Пилот: Я заберу его!

Штурман: Мы не должны вмешиваться, это ИХ жизнь.

Пилот: Я знаю, но я заберу его! Его убьют! Они уже приближаются, я чувствую!