Зажмурившись, Лисандра ожидала, что смерть вот-вот настигнет ее, но ничего не произошло. Открыв глаза, девушка встретилась взглядом со Скаром, по-прежнему полным ярости.

Но, в тоже время, в глазах зверолюда, по-прежнему сохранявших красный цвет, что-то поменялось. Зародившаяся в них крупица здравомыслия начала стремительно гаснуть и Лисандра поняла, что если ничего не предпринять, то ярость вновь возобладает над разумом воина.

– Там демоны, - быстро сказала девушка, указывая себе за спину.
– Они идут сюда, хотят убить твоего брата и меня. Таллаг сейчас сражается!

– Брат?..
– невидящий взгляд Скара скользнул по лицу паладина, устремившись ко входу в зал, где кипела битвы.
– Демоны...
– руки зверолюда затряслись, с нечеловеческой силой сжимая рукояти топоров.
– Убью!..
– прохрипел он.
– Всех! Убью!

Грубо оттолкнув Лисандру в сторону, Скар бросился в самую гущу боя.

* * *

Оскверненные и демонические твари выбирались из темноты тоннеля одна за другой. Бурлящими волнами они обтекали двух гиритцев, словно черные скалы возвышавшихся над демонопоклонниками.

Монахи сражались молча. Клинок Гириона потемнел от демонической крови, не успевающей пропадать с него. Рыцарь-защитник вращал двуручным мечом, чье тяжелое лезвие разрезало демоническую плоть и кости, с каждым ударом отнимая сразу несколько проданных Бездне жизней.

Длина оружия и сила его владельца не давала демонопоклонниками приблизиться к гиритцу и они гибли десятками у ног Гириона.

Стоявший рядом с братом по оружию Фалкон, с грохотом опускал свой молот, круша черепа и разбрасывая наседающих противников.

Один из оскверненных с воплем вцепился в оружие гиритца и, взмыв вверх вместе с ним, с воплем полетел назад. Не удержавшись, он рухнув в груду изувеченных тел своих сородичей. Мощным ударом ноги Фалкон отпихнул тварь назад и сломал тонкую шею. Слева от седого ветерана с пронзительным треском промелькнула молния и сразу несколько оскверненных, задергавшись и задымившись, упали на пол, где их сразу же настигли стрелы темной эльфийки.

– У меня все, - Исель отбросила бесполезный лук, и стянул с плеча пустой колчан.

– А магия, - лицо Калеоса побледнело, под глазами залегли темные круги, но эльф продолжал сжимать окровавленный клинок, поражая им приближающихся к его сестре противников.

– На магию сейчас нет времени.
– Исель выхватила парные слегка изогнутые сабли.

Вместе темные эльфы присоединились к гиритцам. Брат и сестра действовали как единое целое - их смертоносные клинки танцевали в неясном свете подземелья, сплетая искусный узор смерти, состоящий из серебристых росчерков стали. Они атаковали и защищались парой: если Калеос метил в грудь противника, то Исель подсекала ноги или колола в живот.

Принимавший на себя основное количество ударов, темный эльф, двигался с поразительной грацией своего народа, однако его дыхание становилось все тяжелее, а движение - медленнее. Однако Калеос все еще старался разворачивать противников так, чтобы его сестра оставалась в слепой зоне, и ничего не мешало ей прикончить врага одним точным ударом.

Темных эльфов надежно прикрывала Алира, орудующая превосходящей ее саму в размерах косой из мрака. Девочка, подобно жнецу, косила оскверненных. Ее страшное оружие легко проходило сквозь измененные Скверной тела, словно бесплотный призрак. Однако стоило косе пройти сквозь чье-то тело, как оно с треском разрывалось на части, орошая все вокруг черной кровью.

Алира металась среди чудовищ, и за ее движениями было очень сложно уследить. Помощница некроманта действовала быстро и непредсказуемо, словно воплощение самой смерти. Молнии Таллага Буревестника все еще сдерживали основную массу оскверненных, которых демоны снова пустили вперед, чтобы ослабить защищавшихся.

Но молодой шаман терял силы, тратя на передышки все больше и больше времени. Предыдущие бои сильно измотали его духовную мощь, так что зверолюд держался из последних сил. Крепко сжимая рукоять своего топора, он перенаправляя силу оружия на противников, поражая их всполохами молний и чувствуя, как с каждым разом слабеет все больше и больше.

– Все, - шумно выдохнул шаман, переводя дух.
– Больше не могу колдовать, - он удобнее перехватил рукоять Громовержца, а над его левым кулаком появились когти, с металлическим скрежетом покинувшие широкие наручи.

– К смерти и славе!
– Выкрикнул Буревестник боевой клич своего народа. Он бросился было в рукопашную схватку, когда услышал знакомый голос: - Сквозь ливни крови!

Широким прыжком Скар Кровожад ворвался в толпу противников, резко обернувшись вокруг и располосовав всех оскверненных, пытающихся взять его в кольцо.