Компиляция разговоров делается элементарно. Мы все живые люди. Настало время, когда за мысли и разговоры могут упрятать на 10 лет. Вы в разговорах тоже иногда можете выпить 100 грамм чаю и довольно вольно себя вести, можно пофантазировать, как будущее России устроено, как власть сменится. Если все ваши разговоры записывать, потом нарезать, можно любого из нас обвинить не то что в массовых беспорядках, а в мировом заговоре, подготовке ядерной войны. Придется, как раньше, молчать в тряпочку, говорить эзоповым языком, на пальцах объясняться. Может, оппозиция какой-то свой язык изобретет…

Меня часто спрашивают, встречался ли я в Минске с этим грузином, который якобы дал деньги? Я уже следствию говорил: то, что фигурирует в фильме, этого не было, это их какая-то выдумка. Могло быть не только сотрудничество спецслужб России и Белоруссии. Я был в Минске, прекрасный город, у меня там масса друзей. Я был на Украине этим летом, я был по городам России, в Грузии, правда, не был. Может быть, даже и грузинские спецслужбы замешаны. Меня что поразило – этот фильм появился через несколько дней после выборов в Грузии. Может быть, это случайно, а может и нет, потому что комбинации могут быть самые разные. Я считаю, что мы в данном случае – жертва большой провокации спецслужб. Понятно, эту пленку не какой-то таинственный грузин, как говорят энтэвэшники, им дали целенаправленно спецслужбы, я в этом уверен. Я говорил следствию, в Минске мы встречались и со знакомыми, и с бизнесменами, и грузины в том числе были, я в этом не вижу крамолы. Я не националист. Такого контекста, как показан в фильме, не было сто процентов. Да, мы с ними встречались, с людьми, которые из бизнеса. Они занимаются поставкой алкогольной продукции. Я сам человек непьющий, но пока у нас сухого закона нет в стране, любой организации нужны деньги. У нас в России у оппозиции источники финансирования государством закрыты. Системная оппозиция получает официально деньги. Несистемная – реальная оппозиция вынуждена искать деньги. Я говорил, что можно брать деньги хоть у черта, если ты уверен, что сможешь черта перехитрить и использовать деньги на благое дело. Но я с чертями не вожусь и с западными спецслужбами тоже. Я считаю, это перебор.

Единственно, с бизнесменами шел разговор о том, чтобы наладить легальные поставки продукции в Россию по нашим законам и, соответственно, какие-то бизнес-проекты осуществлять и часть доходов легально направлять на финансирование того же «Левого фронта». Все шло в рамках легальных схем, предусмотренных законодательством. Брать нелегально, незаконно неправильно. Но я все-таки мыслю довольно широко. Нас нынешняя власть пытается загнать в узкие рамки, нам ничего нельзя. Примут закон, что на улицу нельзя выйти. У сожалению, я человек законопослушный, но когда законы абсурдны, когда законы направлены на подавление, иногда приходится лавировать…

Отдельно хочу сказать про то, как проводили у меня обыск. Это происходит очень неприятным образом, когда ты спишь сладким сном и вдруг сквозь сон слышишь удары в дверь, спросонок ты не понимаешь, может, война началась или землетрясение. Просто начинают ногами, головами стучать тебе в дверь и громко на весь дом кричат: «Сергей Станиславович, открывайте, полиция, мы знаем, что вы дома!». Первое ощущение – в окно выпрыгнуть. Конечно, это шоковое состояние. Потом немножко в себя приходишь, собираешь всю волю в кулак, открываешь им дверь, потому что, если не откроешь, они ее сломают. Видишь сразу лица в масках. Все обставляется как спецоперация. Я представляю, что думают соседи, которые это все видят. Со стороны это выглядит как ужасная спецоперация…

Славу богу, у меня соседи хорошие. Мы с ними общаемся, немножко я их уже сагитировал. Люди адекватные, слава богу. В свое время ходили в подъезде гадили, мне уродовали лестничную клетку, писали нецензурные слова, мазут лили на пол, видимо, с расчетом, что соседи меня самого начнут сживать со свету. Слава богу, люди адекватные, им спасибо. Но выглядят все эти обыски неадекватно. Дальше к вам вламываются в квартиру. Я не могу сказать, что начинают вас бить, класть лицом на пол. Немножко не те времена, но жесткий моральный прессинг, не дают одеться толком. Начинают все шкафы, закоулки перерывать, детские вещи, недетские – все вверх ногами, ищут, просматривают, это длится часами. Моим родителям уже много лет, пенсионеры. Ломятся тоже в 6 утра, они тоже в стрессе. Я поздоровее, а у них может сердце не выдержать. Я каждый раз молюсь только о том, чтобы никаких последствий не было…

Все это проходит вот в таком ключе. Берут с собой вещи абсолютно ненужные. Бумаги, все подряд. У меня хранятся бумаги, любые документы за этот год, прошлый, пятилетней давности. Все гребут. Конечно, оргтехнику, все телефоны. В прошлый раз, в июне, изъяли флаги «Левого фронта» – мы готовились к маршу. 50 флагов заказали, они хранились у меня дома. Взяли все. Видимо, команда дается брать как можно больше, чтобы мне создать проблем. Я после вчерашнего обыска без средств коммуникации, компьютера. Сейчас по друзьям собираю, чтобы быть в теме. Изъяли деньги. Они сказали, крупная сумма у Удальцова изъята. У меня лежало сто тысяч рублей, собирали, чтобы сделать в ноябре фестиваль в поддержку политзаключенных, собирали на аренду зала. Наверное, неосторожно, что они у меня находились. Я их должен был передать. Порядка 30 тысяч рублей на жизнь, на семью. Это не гигантские деньги. Изъяли эти деньги, не было ни копейки. Конечно, они создают проблемы…

После июньского обыска ничего не вернули. Тогда вынесли несколько мешков, забрали стационарный компьютер, забрали ноутбук, флаги изъяли, несколько сотен дисков, причем с детскими мультиками, подборками фильмов, архивами семейных фотографий.

В глобальном смысле мы, конечно, всегда к этому готовы. Другой вопрос, что не всегда успеваем подготовиться накануне обыска, когда, казалось бы, можно было бы чего-то избежать, допустим, изъятия того же ноутбука, куда-то их деть. Никогда не знаешь, когда они заявятся.

Моя жена присутствовала при первом обыске. Детей, к счастью, не было. Конечно, женщины более эмоциональны, чем мужчины, – если бы я ее не успокаивал, она, наверное, сорвалась во время обыска…

Многих интересует вопрос: почему я до сих пор на свободе, в то время как мои ближайшие товарищи арестованы?

Мне неизвестно, какие мотивы были у следователей, когда они ограничились в отношении меня подпиской о невыезде. Но, зная следовательские повадки, могу сказать, что подобные ситуации встречаются сплошь и рядом. Как правило, основную фигуру выводят «за скобки», а сторонников, помощников сажают в СИЗО, прессуют, стараются выбить нужные показания. Для следствия это удобно – явных доказательств моей вины у них нет.