Под воздействием чар хургаров выпущенные на волю стрелы и копья десятками сгорали в огне, камни рассыпалась в прах, но большая часть смертоносных изделий достигла цели, обрушившись с неба на ряды мрунов.

Воинственный вой перечеркнули стоны и проклятия раненых и умирающих, по телам которых на штурм склона и его укреплений шли все новые бойцы. Волна нападавших сбавила ход, но все также неумолимо накатывала на стальной строй, ожидавший ее в молчании, лишь подчеркивавшемся выкриками сержантов и опционов.

Наконец, распаленные злобой мруны с гортанными выкриками достигли строя, но яростный вой торжествующего хищника, настигшего добычу, сменился предсмертным хрипом. Со слитным "хух" строй щитоносцев, как один, сделал шаг и копейные жала вонзились в первые ряды атакующих, вызвав смешение и хаос.

– Строй! Держать строй, - снова прокатилось по рядам, а затем новые волны мрунов нахлынули на латников и на глазах Феликса, вздуваясь и закипая, закрутился водоворот битвы.

Внимательно следя за сражением в целом, чтобы своевременно выявить участки, где может понадобиться помощь, взгляд Ройса выхватывал, урывками, мозаику боя. Вот здоровый мрун, с распахнутым в боевом кличе ртом, насаживается на копье латника, одновременно погружая свой кривой меч в незащищенный бок его соседа по строю; вот боец из плутонга Арлинора, прикрывшись щитом, рубится с вертким костлявым противником; вот еще один мрун оседает на землю со стрелой в шее, а рядом с ним, вцепившись друг в друга в смертельном объятии, падают мрун и человек.

По всей линии строя кипел бой; яростные вопли сражающихся заглушали звон мечей, топоров и прочих клинков, обрушивающихся на вражеские щиты, доспехи и друг на друга; время от времени, то тут, то там вспыхивали огни, ревели неведомые звери; закручивающиеся над самыми головами сражающихся смерчи разражались громами и молниями, неведомыми насекомыми или обыкновенными камнями: хургары и маги не сидели сложа руки.

– Аллен!
– Ройс взмахнул рукой и к нему подбежал один из десятка вестовых, ожидающих у заседланных коней неподалеку.

– Передай приказ плутонгу хашсцев: выдвинуться к третьей когорте, быть готовыми закрыть брешь между нею и дружиной Бренна. Выполнять!

Парень, коротко кивнув, бросился к коню. С разбега, не касаясь стремян, взлетел в седло и, вонзив шпоры в бока не ожидающего подвоха коня, с места в карьер рванул наискосок вверх по склону. Туда, где в ожидании стояли скудные резервы правого фланга армии лорда Эдварда Сеттби.

– Ройс, - к Феликсу, осаживая коня, примчался Колвей: вмятина на шлеме, кровоточащая царапина на щеке, прерывистое дыхание.
– Мы так долго не продержимся! Нам нужны резервы. Чего ждет лорд Эдвард? Если Кулхан прорвется здесь, он же ударит ему во фланг, да еще со склонов!

– Нет, - покачал головой Феликс.
– Одноглазый не хочет прорваться здесь. Он хочет того же, что и ты. Резервы, - пояснил он на недоуменный взгляд Колвея.
– Ему тоже нужно, чтобы Сеттби отправил нам резервы. Нам или левому флангу. И тогда, - Ройс взмахнул рукой в сторону, - он ударит всей силой в центр.
– Колвей, вслед за рукой Феликса, взглянул в указанном им направлении.

Ройс не смотрел в ту сторону, по-прежнему оставаясь частью сознания в рядах своих людей, выдерживающих сейчас натиск отрядов мрунов. Ему не надо было смотреть туда, в огромную котловину, открывающую проход к перевалу Странников и перегороженную сейчас армией Асты - объединенным войском людей, ардаров и туатов. Перед глазами и так вставали значки легионов империи и Нолдерона, знамена Мальтеи и Лиссы, штандарты городов Семиградья, зеленые вымпелы туатских дружин.

А в центре всего этого разношерстного войска, без всяких знамен и штандартов, серой монолитной стеной стоял знаменитый кхард ардаров: словно стальной тигель, вкопанный в землю и готовый противостоять, казалось, любой силе в обитаемом мире.

А в нескольких стадиях от войск Асты клубилась живая туча, состоящая из тысяч и тысяч мрунов. Ройс знал, что в армии врага есть деление на отряды: ойхоны, схолы, туймены. Однако для всей этой массы существ, вторгнувшихся в пределы Мирра, казалось, нельзя было подобрать более удачного эпитета, чем - Орда. Орда, как символ чего-то огромного, неумолимого, надвигающегося на тебя неотвратимо, стремящегося поглотить тебя, словно мошку на своем пути. Не рассуждающая и не задумывающаяся ни о чем, в желании смять, растоптать и уничтожить.

– Так что у нас с тобой только один выход, - снова обратился Ройс к Колвею.
– Держаться и обходиться теми силами, что у нас есть. А вот тебе и подтверждение моим словам.

Вдалеке, рождаясь у самого начала склона и, по мере продвижения вверх набирая силу, зазвучал протяжный трубный гул, давая знак к отступлению. Мруны отхлынули от потрепанных, забрызганных своей и чужой кровью, стоявших на трупах стальных рядов: словно морская волна отступила от берега, оставляя за собой принесенный из морских глубин мусор, водоросли и мелкую живность.

– Тогда я не понимаю Кулхана, - упрямо пожал плечами Колвей, снимая шлем и утирая вспотевшую голову.
– Ведь он знает, что к нам на помощь идет Хьюго, со всей тяжелой конницей Асты. Если мруны так и будут топтаться на месте, он обрушится на них словно карающий меч Единого. А они пытаются прорваться здесь уже вторые сутки.

– Это война нервов, - ответно пожал плечами Ройс.
– У кого они крепче. Либо не выдержит Сеттби, во что я не верю, и отправит нам резервы, либо у Одноглазого кончится терпение и он ударит всей силой в центр.