– Давай, Вадим Павлович, осмотримся и, решим, как будем дальше действовать.

Пролом в стене вывел нас в короткий коридорчик, заканчивающийся длинным тоннелем, с проложенными, по центру, рельсами.

– Ух ты, настоящая штольня!
– Радостно подпрыгнул, от избытка чувств, Вадим.

– Давай разделимся.
– Предложил я.
– Ты направо, я - налево.

– А почему ты - налево?

– Потому что ты -несовершеннолетний!
– Рассмеялся я, вручая ему фонарь.
– Пройдешь вперед сто шагов. Если будет поворот - возвращайся и жди меня здесь.

– Почему?

– Скрывшись за поворотом, если ты что - то увидишь, то можешь случайно крикнуть. Старые шахты, нестабильны. Как лавины. Мне совершенно не улыбается оказаться заваленным, или чтоб заваленным оказался ты.

Вадим, задумавшись, кивнул.

– Сто шагов!
– Напомнил я и пошел налево.

Тоннель был сухим, с взвивающейся, от каждого шага, пылью. Стены, носили следы механической обработки, а рельсы, блестели в свете фонарика. Через сто шагов, убедившись, что других, примыкающих, коридоров - нет, вернулся к месту встречи.

Вадька понуро стоял играясь с фонариком.

– Что, шахтер, как успехи?

– Там поворот. А за поворотом - завал. В ту сторону ходить нечего.
– С грустью в голосе, отчитался Вадим.

– Ну, с моей стороны тоннель сотней шагов не ограничивается. Так что, в этот раз, налево пойдем вместе!

Вадим Павлович просто расцвел.

– Слушай, Вадим Павлович, а с твоей стороны коридоров не было?

– Нет.

– Вот и с моей нет. А что - то говорит мне, что идти нам с тобой долго придется. А если нас хватятся, то у похитителей, может оказаться либо транспорт, либо карта тоннелей. Так что, идти нам с тобой, надо быстро и внимательно.

– А может, мы входную дверь подопрем?
– Вспыхнул подросток.
– Здесь, перед поворотом, груда досок свалена!

– Растешь, Вадим Павлович, уважаю!

Захватив из кучи досок штуки четыре, выбрались в комнату.

Крутая лестница, в 15 ступенек, металлическая дверь.

"Хорошая идея, только дверь открывается наружу." - промелькнуло в голове. На двери, с нашей стороны, не было ни ручек, ни шарниров.

– Что ж, раз дверь нельзя подпереть, надо сделать гадость!
– Громко сказал я.
– Помогай, Вадим Павлович.

– А как делать будем?

– Ты с горки, на лыжах, катался?

– Каждую зиму!
– С гордостью ответил пацан.
– У меня папа очень лыжи любит.

– Вот мы и прокатим, по ступенькам, наших у... похитителей!

Разложив длинные доски на ступенях лестницы, прихватили концы, вытащенным из рюкзака, скотчем.

– Наступив на край доски, вошедший отрывает скотч. Лестница крутая, и, под весом тела, вся эта конструкция катится вниз.
– Объяснил я смысл работы, Вадиму.
– Только это задержит их минуты на две. Надо еще что - то придумать.

– Ой, я сейчас!
– Парнишка метнулся к пролому, и, через пару минут, пыхтя и отдуваясь, приволок еще две доски, с торчащими наружу, ржавыми, гвоздями.

– Вадим Павлович, вы - страшный человек!
– Радостно пожал я ему руку, укладывая доски, гвоздями вверх, чуть отступив от лестницы.

Довольные глаза пацана блестели, как тысячи звезд.

– Там еще есть!
– Сказал он.

– Нет. Те мы в коридорчике уложим, чтоб врагам нашим, жизнь малиной не казалась! Слушай, а в той куче досок, обломанных нет?

Вадька задумчиво почесал нос.

– Пошли, глянем.

К моей радости, нашлись и обломанные и даже десяток кольев. Потратив остаток скотча, связал из них пики, на упорах и установил возле лестницы, пиками вперед, для остроты - подточил кончики ножом. Упоры получились разной высоты, так что я надеялся, что поскользнувшийся, с ними встретится. Ну а если нет - тогда, надежда на гвозди.

Вытерев пот и отхлебнув из фляжки по глотку воды, мы отправились "минировать" коридор в тоннель.

– Данн, а что у тебя в рюкзаке еще есть?

– Десяток петард, два шоколадных батончика и пакет пищевой пленки.

– А зачем тебе пленка?

– Иногда, надо больного зафиксировать. Особенно, если холодно - такая пленка и обматывается ровно и держит крепко.

– А вы врач, да?

– А с чего ты взял?

– Мама говорит, что самая извращенная и жестокая фантазия - у врачей!

– Ну, почти врач. Фельдшер.
– Ответил я. А про себя подумал, что было бы здорово познакомиться, с такими милыми родителями.
– Погоди, Вадим Павлович! Пока мы здесь все не заминировали, возьми фонарик и пройдись по комнате, может, мы что - то пропустили. А глаз у тебя острый.