Шрифт:
Жертвы травмирующих событий нередко начинают страдать от «флешбэков», когда воспоминание об автомобильной катастрофе или жестком преступлении сохраняет свою живость и постоянно возвращается на протяжении долгого времени после самого происшествия (см. главу 8). Эмоции во время травматического события были крайне сильны, а тело и мозг переполнены адреналином, за счет чего обострилось восприятие происходящего, поэтому воспоминание крепко заседает в голове, оставаясь ярким и беспощадно жизненным. Это как если бы мозг, анализируя ужасное происшествие, говорил: «Вот, погляди: это ужасно; не забывай об этом; мы не хотим пройти через это снова».
Ни одно воспоминание не возникает в отрыве от ситуации. В более мирных сценариях контекст, в котором было создано воспоминание, тоже может стать «триггером», позволяющим вызвать его, и это было показано в некоторых странных исследованиях.
В одном из них ученые попросили две группы испытуемых заучить некоторую информацию. Одна группа заучивала ее в обычном кабинете; другая – под водой, одетая в водолазные костюмы [6]. Спустя некоторое время экспериментаторы проверили, насколько хорошо испытуемые запомнили информацию. Проверка проходила либо в той же обстановке, либо в другой. Те, кто учился под водой и проходил проверку под водой, набрали гораздо больше очков, чем те, кто учился под водой, но проходил тест в обычном кабинете.
Нахождение под водой никак не было связано с тем, что заучивали испытуемые, но оно выступало как контекст, в котором происходило запоминание, и во время проверки это сильно им помогло. Многие воспоминания о том, где происходило усвоение информации, связаны с актуальным на тот момент контекстом. Помещение человека в тот же самый контекст, по сути, частично «активирует» воспоминание, поэтому вызвать его становится значительно проще. Важно указать, что память о происходящих с нами событиях – это не единственный вид памяти. Она называется «эпизодической», или «автобиографической» памятью, что говорит само за себя. Однако у нас есть также «семантическая» память, предназначенная для чистой информации без учета контекста: вы помните, что скорость света выше скорости звука, а не тот урок физики, на котором вы об этом узнали. Воспоминание о том, что Париж – столица Франции, – это семантическая память, воспоминание о том, как вас стошнило на Эйфелевой башне, – это эпизодическая память.
И это те виды долговременной памяти, которые мы осознаем. Многое из того, что хранится в долговременной памяти, нам не нужно осознавать. Например, мы можем выполнять не задумываясь некоторые действия, такие, как вождение автомобиля или езда на велосипеде. Это называется «процедурная» память.
Эй, это же… ты! Из… оттуда… тогда
(Почему мы запоминаем лица легче, чем имена)
«Ты помнишь девушку, вместе с которой учился в школе?»
«А можно поконкретнее?»
«Да ты ее знаешь, такая, высокая. Темно-русые волосы, хотя, между нами, я думаю, что она их красила. Она жила на соседней улице, а затем ее родители развелись и мать переехала в ту квартиру, в которой жила семья Джонсов до отъезда в Австралию. Ее сестра дружила с твоей кузиной, пока не забеременела от того парня. Произошел даже небольшой скандал вокруг этой истории. Она всегда носила красное пальто, и оно ей не шло. Понял, о ком я говорю?»
«Как ее зовут?»
«Понятия не имею».
У меня было бессчетное множество разговоров, подобных этому, с мамой, бабушкой и другими членами семьи. Очевидно, что с их памятью и наблюдательностью все в порядке; они могут выдать о ком-нибудь столько информации, что переплюнут даже Википедию. Однако все как один жалуются на то, что не могут вспомнить имя человека, даже когда случайно встречают его.
Почему это происходит? Почему мы можем узнать кого-то в лицо, но не можем вспомнить его имени? Ведь и то и другое – одинаково корректные способы опознать кого-либо. Чтобы разобраться в этом, нам надо немного углубиться в механизмы работы человеческой памяти.
Прежде всего лица очень информативны. Мимика, зрительный контакт, движения рта – это все базовые способы человеческого общения [7]. Черты лица так же несут много информации: цвет глаз, цвет волос, строение черепа, расположение зубов – по всему этому можно узнать человека. Подобных признаков слишком много, и для того чтобы лучше узнавать лица, обрабатывать информацию о них, человеческий мозг, судя по всему, обрел в ходе эволюции некоторые особенности, например способность к распознаванию паттернов и общую предрасположенность видеть лица в различных изображениях, о чем мы поговорим в главе 5.
Что же мы можем получить из чьего-то имени? Возможно, некоторые намеки на происхождение или культурные корни этого человека, но в целом имя – это всего-навсего пара слов, произвольный набор звуков, быстрая последовательность шумов, которая, как вам сказали, относится к конкретному лицу. И что с того?
Как мы уже выяснили, случайная информация переходит из кратковременной памяти в долговременную при ее повторение. Иногда этот шаг можно пропустить, особенно если эта информация связана с чем-то значимым или вызывающим сильные эмоции – тогда она откладывается в эпизодической памяти. Если бы вы встретили самого прекрасного человека в своей жизни и влюбились в него с первого взгляда, то неделями шептали бы про себя его имя.