Трое на сей раз стояли на берегу моря. Перед ними лежала бесконечная водяная гладь. Они возвышались на обрывистом берегу в десяток человеческих ростов. Ветер трепал одеяния Немезии и Аградона. Одинаково чёрные балахоны, как и они сами, были, словно, мёртвые и на сильном ветру еле колыхались. Одралас стоял позади них, они на него, порой, и внимания не обращали. Он был более низкого сословия, нежели они.

— И что же? Просто ждать? А он пусть ходит по земле? У него ведь теперь есть документы, которые расскажут ему, зачем он тут, какова его роль.

— Да. Так и должно быть. И да — мы будем ждать до первого явления, а после вступим в бой с четвёртым Мессией. Как велит Закон!

Одралас посмотрел на Аградона, затем на Немезию. Он так и не понял, что намечается. Древние извечно недоговаривали или говорили туманно с такими, как он. Они считают Детей Войны чем-то низшим и почти столь же мерзким, как люди. Несмотря на то, что они гораздо сильнее и почти бессмертны. Это было неприятно, но мыслей о восстании не было — куда им до демонов. С ними только ангелы спорить могут.

— Одралас, продолжай следить за ним. Хочу, чтобы ты был рядом, когда случится первое явление. А до того пресекай всё, что может быть нам помехой. После последнего знамения придёт время Детям выйти на свет этого мира.

— А бёвульсы?

— Да. И их время тоже, но твой народ будет первым. По Закону — от низшего к высшему. И низший здесь ты.

— Пушечное мясо… почему бы не пустить сначала орды Немезии? Которые она, кстати, отлично выпасла не так давно. — Одралас агрессивно глянул на парящую женщину.

— Я не обязана просить разрешения у тебя!

— Разумеется…

— Достаточно! Твой народ первый — это решено.

— Конечно, Аградон. — Склонил голову Одралас.

— Сначала они, затем Я, после меня ты. — Обратился Аградон к Немезии. — Придержи их до срока — слишком много жизней забирает твоё незримое воинство.

— Им вполне хватило, мне даже новое имя дали — Чёрная Смерть. — Она расхохоталась. Аградон лишь ухмыльнулся.

Один Одралас никак не отреагировал. Он развернулся и, сделав несколько шагов прочь, исчез. Вскоре исчезли и двое Древних.

Наступал вечер. В церкви Сан Лоренцо почти никого не было. Лишь редкие прихожане, которые нашли время, чтобы зайти и помолиться. Кто-то просто сидел со своими мыслями, кто-то про себя шептал молитвы. С краю почти у стены сидел некто явно не из этих мест, что бросалось в глаза. По всей видимости, воин — высок, отлично сложен, пепельные волосы, сплошь прореженные сединой, убраны в хвост. На лице несколько шрамов, небольших, но лицо они меняли достаточно для того, чтобы оно стало весьма устрашающим. Глаза почти ничего не выражали — он ждал.

Но кого он здесь ждал или чего, было неясно. Он находился в церкви уже несколько часов. Местный священник отец Клемент заметил его почти сразу, как он появился — такого трудно не заметить. Почему-то ему показалось, что этот высокий воин пришёл сюда отнюдь не затем, чтоб замаливать грехи. Он сидел, почти не двигаясь, наблюдал за прихожанами, изредка закатывая глаза, когда в церковь входило несколько человек, зато благожелательно глядел вслед уходящим.

Когда в храме остался он один, отец Клемент решил подойти к нему. Тихой поступью он приблизился, слегка кивнул в знак приветствия и сел на скамье перед неизвестным. Не ожидая, когда незнакомец заговорит, начал первым:

— Добрый вечер. Вы давно сидите, но я не вижу, чтобы вы молились.

— Я здесь не ради молитвы, отче. Мне нужна ваша помощь.

— Моя? Вы хотите исповедоваться?

— Нет. У меня есть некие бумаги, написанные на латыни. Я должен знать, о чём они.

— Вы хотите, чтобы я перевёл их вам? — С некоторым недоумением спросил священник.

— Да. Я именно этого и хочу. Простите, но мне нечем вам заплатить за это. Однако это очень важно для меня. А возможно, и не только для меня.

Отец Клемент занервничал, он не ожидал подобного отношения к себе. Его взгляд скользнул по незнакомцу и на краткий миг зацепился за кинжал, который лежал на скамье позади этого человека. Он не скрывал его и, заметив, что священник увидел оружие в храме, которое туда вносить строго запрещено, никак не отреагировал. Он спокойно смотрел в глаза священнику и отрицательный ответ принимать не собирался.

— Покажите мне их… — Проговорил отец Клемент. Незнакомец откинул со скамьи полу плаща, за которой нашлась небольшая сумка. Из неё он изъял кожаный конверт, в котором находились пожелтевшие бумаги. Окинув храм лишний раз глазами, незнакомец протянул священнику листы.