Оглядываясь на это русское прошлое, мы смело можем утверждать, что, не будь революции 1917 г., предпринимательство в России пошло бы гигантскими шагами по пути насаждения крупного и передового капитализма и пробудило бы все производительные и творческие силы страны, не прибегая к тем насилиям, которые создал коммунистический режим. Трудно утверждать, что дало бы это России в политическом отношении, но то, что система свободного предпринимательства лучше сохранила бы культурные силы русского народа, что она создала бы крупную промышленность и улучшила бы материальное благополучие широких масс населения, это не может вызывать сомнений.

Возможно ли говорить о психологии предпринимателя как о совокупности каких-то постоянных отличительных свойств, общих всем предпринимателям? Есть ли что-либо общее, одинаково свойственное как мелким землевладельцам, решившим разводить кроликов, так и директорам трестов, как оптовым торговцам, так и создателям крупных промышленных предприятий?

Формы и виды хозяйственных предприятий разнообразны, но все они дополняют одно другое и создают одно целое — экономическую жизнь народа. Одни предприятия обслуживают другие, существование одних вызывает появление других.

Не задаваясь целью дать исчерпывающий перечень предприятий, мы назовем здесь некоторые только для того, чтоб подчеркнуть, что при всем их разнообразии они связаны одно с другим. Наряду с крупными фабриками и заводами и обслуживающими их банками, страховыми обществами и транспортными предприятиями, достаточно упомянуть справочные конторы всякого рода, выставки, бюро для найма прислуг, рекламные агентуры, издательства, художественные типографии, профессиональные школы, санатории и больницы, места увеселения, бани, парикмахерские и т. п.

Велико разнообразие предприятий, а потому велико и разнообразие мотивов предпринимательства.

Предприниматель-фермер, решающийся применить новый вид удобрения, завести сельскохозяйственные машины или разводить кур для продажи в городе, далеко стоит от создателя крупного концерна, но у них есть общие черты.

Мелких предприятий великое множество. Они незаметны, но они необходимы. Обычно они проводят в жизнь то, что уже удалось какому-нибудь одному новатору. Но часто от них исходят различные незаметные, но важные нововведения, хозяйственное значение которых очень велико вследствие широты и множественности применения. Вот почему так велико значение мелкой собственности. Мотивы мелких предприятий обычно однообразны и просты. Они составляют минимальный состав предпринимательской психологии. Мотивы же создателей грандиозных предприятий значительно сложнее и часто непонятны окружающим.

Склонность к извлечению выгод из новой хозяйственной комбинации — это минимальный состав предпринимательской психологии. Ее достаточно для предпринимательства небольшого масштаба.

Максимальное выражение предпринимательской психологии — это ненасытная склонность организовывать, развивать предприятия, неограниченно расширять область деятельности, устранять соперников, господствовать.

История германского концерна электрической промышленности А. Е. G., созданного Эмилем Ратенау, может служить характерным примером такой неутомимой предпринимательской энергии. Создав в 1882 г. объединение предприятий, эксплуатировавших на началах монополии Эдиссоновские лампочки накаливания, Ратенау уже в 1884 г. переходит к созданию своих заводов и с 1890 г. начинает приобретать предприятия (трамваи, дороги), которые обеспечивали спрос на продукцию его заводов. В 1895 г. он открывает Банк для финансирования электрических предприятий, распространяя через его посредство свое влияние на все страны, создавая одновременно себе клиентуру и сооружая все, что только связано с потреблением электрических лампочек и электрического оборудования (железнодорожные сигналы, телеграфные и телефонные аппараты, кабели и т. д.). Первоначально составлявший несколько миллионов собственный капитал Всеобщей Компании Электричества (А. Е. G.) превысил уже давно полтора миллиарда, а подчинила она своему влиянию около двух тысяч разных предприятий, в совокупности представляющих интересы на сумму около 20 миллиардов марок. Создатель концерна уже умер, нет и его сына (Вальтер Ратенау, бывший германский министр и выдающийся писатель, сторонник организованного хозяйства, был убит только за то, что он еврей), но предприятие оказалось прочно сколоченным, создатель его обнаружил крупный предпринимательский талант и оставил после себя памятник, превосходящий все, что может соорудить благодарное потомство.

Сохранился рассказ о Якове Фуггере, знаменитом богаче XIII в., который своему другу, удалившемуся на покой и советовавшему и Фуггеру предоставить дело наживы другим, неизменно отвечал, что это было бы малодушно, что он настроен иначе и что он желает наживать, пока может.

В автобиографии Генри Форда мы имеем свидетельство самого автомобильного короля, с каким упорством он работает и борется со всеми затруднениями, стараясь, чтобы его дело не отстало от запросов жизни, а, наоборот, расширялось (сельхоз. машины, аэропланы), хотя лично ему это вовсе не нужно. Откуда же эта неутомимость и ненасытность, напоминающая завоевательную жадность Александра Македонского, Цезаря, Наполеона?

Мотивы предпринимательской деятельности не исчерпываются стремлением к личной наживе. Мы видели уже, что предпринимательство может быть направлено; к выгоде страны, народа, города, благотворительного учреждения.

Конечно, рядовой предприниматель руководствуется соображениями выгоды. Невыгодное предприятие — это скверная забава, это война, оканчивающаяся поражением, изобретение, оказывающееся ненужным, словом, нечто противоречащее самому себе. Но когда удачный предприниматель неустанно стремится все к новому и новому приобретению, когда это становится главной целью всей его деятельности и всей жизни, то тут уже нельзя говорить о личной цели. Он такой же одержимый, как ученый, погруженный в свои исследования до конца дней, иссохший в кабинете, забывший о личной жизни, это изобретатель типа Эдиссона, который на смертном одре продолжает думать о последнем опыте и оживает на момент, когда ему говорят о признаках удачи незаконченного изобретения.

Современной психологии хорошо известно это явление. Основным двигателем человеческого поведения признаются в настоящее время эмоции. Когда какая-либо эмоция овладевает человеком, он целиком или, как теперь говорят, весь его психо-физический аппарат (body machinery) подчиняется этой эмоции. Так, напр., эмоция голода вытесняет всякие другие мысли, кроме мысли о пище, преодолевает все интересы, направляет активность человека в сторону добывания пищи, повышает все восприятия (слух, обоняние), относящиеся к питанию. Эмоция охоты преодолевает голод, повышает энергию, обостряет зрение, слух. Все виды творчества (литературного, научного и др.) захватывают человека целиком.