Убираю свою руку, и мы в полной тишине допиваем кофе. Ожидание утомляет. Неведение нервирует. Поднимаюсь на ноги и иду выкидывать пустые стаканчики. Возвращаюсь и вижу рядом с Кирой мужчину в форме. Несложно догадаться, что это отец Ромы. Высокий, подтянутый, серьезный.

– Здравствуйте, - протягиваю руку. К сожалению, я до сих пор не знаю его имени и не знаком лично.

– Виктор Петрович, - жмет руку, - хорошо тебя помяли, Ян - замечает он.

Видимо, чувство юмора Роме передалось от отца.

– Да, неплохо.

Усмехается.

– Ну, что там мой герой, жить будет?

Его сдержанность, скорее всего, связана с родом деятельности.

– Обязан.

– Ладно, профилактическую беседу я с ним проведу, когда поправится. А пока подниму на уши врачей, чтобы моего пацана лечили как следует, - выдавливает улыбку.

Сейчас я понимаю, как он переживает за сына, хотя умело это скрывает.

– Спасибо за помощь, - протягиваю руку.

– Всегда пожалуйста, - обмениваемся рукопожатиями.

– А что будет с Мишей?
– спрашиваю, когда Виктор Петрович собирается уходить.

Внимательно смотрит на меня.

– Вы можете спать спокойно. Эта тварь либо сгниет в тюрьме, либо в психушке. Третьего не дано, - хлопает меня по плечу и идет к столу, где сидит дежурная медсестра.

Его слова действительно успокаивают. Наконец-то этот гад оставит нас в покое.

Я наблюдаю за удаляющейся фигурой мужчины, которого едва знаю, но сделавшего абсолютно бескорыстно для меня и для Вики столько добра. Меня переполняет чувство благодарности. Надеюсь, когда-нибудь я смогу достойно отблагодарить Рому и его отца за помощь.

– Ян, - поворачиваюсь на голос Вики.

– Как ты?
– подхожу к ней и кладу руки на ее плечи.

– В порядке. Правда, прописали кучу витаминов.

– А малыш?
– перемещаю руку на ее живот. Прикрывает глаза, наслаждаясь прикосновением.

– С ним тоже всё в порядке, - наши взгляды встречаются.

Из меня вырывается облегченный вздох.

– Иди ко мне, - обнимаю ее крепко.

Мне так не хватало ее все эти дни. Без нее меня словно располовинили. Только рядом с ней я чувствую себя цельным и по-настоящему счастливым.

– Я так люблю тебя, - шепчу ей на ухо.

– Я тоже тебя люблю.

– Где мой мальчик? Что с ним?
– пронзительный крик разносится по коридору больницы.

Мы устремляем взгляд на женщину лет сорока. Цокот ее каблуков отдается эхом в ушах.

– Марго, - окликает ее Виктор Петрович.

Все ясно. Это мама Ромы.

Она ускоряет шаг по направлению своего бывшего мужа, оставляя за собой шлейф дорого парфюма. Шелковый платок развевается из стороны в сторону, когда она быстрыми шагами приближается к отцу Ромы.

– Где Ромочка?
– спрашивает она Виктора Петровича.

– Ему делают операцию.

Мы наблюдаем за диалогом родителей Ромы.

– Это всё твоя вина. Ты не уделял нашему сыну достаточно внимания. Совсем о нем забыл, - нападает женщина.

Устало проводит рукой по волосам и смотрит на нее.

– Пуля прошла навылет, но задета артерия. Большая кровопотеря. Я скоро иду сдавать кровь. С ним все будет в порядке. Обещаю тебе. Иди ко мне, - я вижу, как Виктор Петрович устал от бесконечной борьбы и ссор с бывшей женой.

Женщина утыкается ему в грудь и начинает плакать. Медленно проводит рукой по ее спине в знак утешения.

– Операция еще не закончилась?
– спрашивает Вика, и я фокусирую на ней свой взгляд.

– Нет. Ты устала? Отвезти тебя домой?

– Давай дождемся новостей, - проводит пальцем по моей щеке.

– Тогда тебе лучше присесть, - киваю в сторону кресел.

Кира вытягивает руки для объятия. Я смотрю, как две подруги обнимаются и успокаивают друг друга. Нам с Викой очень повезло иметь таких преданных и отзывчивых друзей. Вряд ли мы сумели бы остаться вместе и преодолеть все невзгоды без них.

– Ян?
– оборачиваюсь на голос Ксюши.

Я чувствую укол вины при виде ее красного лица и опухших от слез глаз. Беру ее за руку, и мы отходим к окну.

– Прости меня, - отрываю взгляд от стены, - это я впутал Рому в свои проблемы.

– Прекрати. Мы же друзья.

– Да.

– Я так испугалась. Маргарита Владимировна позвонила мне, и я сразу примчалась в больницу, - слезы стекают по ее щекам.

Обнимаю подругу.

– Ксюш, он поправится. Скоро закончится операция, и мы узнаем, как там наш Рома.