Шрифт:
Он с недоверием уставился на меня.
– Это шутка? Простите, но ему лет за шестьдесят уже было. А вы совсем молодой, кстати, меня вы знаете, я вас нет. Может, представитесь?
Все время нашей беседы Марна, неторопливо и явно с удовольствием поглощала пищу. На лице ее блуждала легкая улыбка. Только один раз она позволила себе заметить: - Замечательный ресторанчик, уютный, и готовят здесь отлично!
– Прекраная танна права, я всегда прихожу обедать только в этот ресторан, и занимаю именно этот столик.
– В прошлый раз вы были в цивильной одежде, - заметил я.
– Откуда....Впрочем, представьтесь, наконец!
– Петер Логус, инженер из Бруссии, писатель.
– Такой молодой и уже инженер? Хотя о чем я, сколько вам лет на самом деле?
– Двадцать, что касается стариковского образа, для меня это не проблема. Могу на время превратиться даже в тану Алну. Хотите посмотреть?
– Нет, нет, не стоит, уважаемый Петер! Охотно верю! Я после того раза готов поверить во что угодно. Как видите, прихожу в ресторан теперь исключительно в форме, хотя если патруль сделает замечание, это может отразиться на моей армейской карьере.
– Но почему?
– Именно здесь, за этим столиком я увидел себя, точнее то, что от меня осталось. В парадной морской форме. Посему решил, придет смерть, умру, как положено военному. А не жалким гражданским ширдом.
– Надеюсь, умирать, все же, не придется, - заметил я.
– Но я сам видел!
– он достал из кармана кителя два одинаковых удостоверения.
– Одно я принес оттуда, захотелось убедиться, что все увиденное не плод моего больного воображения, - сказал он, - как видите, от судьбы не уйдешь. Кстати, не успел задать танне Алне главный вопрос: когда это случится?
– Если случится, - поправил я, - примерно через месяц. Но, надеюсь, все же, чаша сия нас минует. Мы с танной сюда не просто так прибыли.
Кстати, почитайте в журнале "Дорогами фантазии" мою новую повесть. Она называется "Дела Творца нашего". Это почти автобиография, там многое объясняется.
– Вот как? Обязательно прочитаю, хотя фантастику я, честно говоря, не жалую. Если вдруг увидите танну, передавайте привет. И скажите, что я на нее зла не держу. Мне повезло, недавно познакомился с замечательной женщиной, мы договорились о свадьбе, представьте себе, как раз через месяц. Аэлла бывшая проститутка. Вы ведь меня не осуждаете?
– Ни в коем случае, главное, чтобы душевное тепло было, человеческое.
– Вот и я так думаю, - сказал тан Гурр, - и, уверен, что не ошибся.
Мы с Марной, наконец, закончили ужинать, попрощались с военным, он пожелал нам удачи, пробормотав: "Надеюсь, у вас все получится".
Я, в свою очередь, пожелал ему счастья, и мы покинули ресторан.
– Кто этот толстый тип, и почему я его не знаю?
– спросила Марна, когда мы вышли на улицу.
– Мне показалось, что он очень одинок и несчастен.
– Командующий флотом государства Гарц, тан Гурр, - ответил я.
– Надеюсь, через месяц он перестанет страдать от одиночества и обретет свое счастье.
– Кто такая танна Ална?
– Надеюсь, ты меня к ней не ревнуешь?
– спросил я.
– Не шути так, откручу что-нибудь!
– Под видом красивой женщины выступал знакомый тебе Умник, к нему не станешь ревновать?
– Он превратился в женщину?
В присутствии Марны Умник появлялся исключительно в обличии пожилого, умудренного годами мужчины.
– Однажды тану Гурру, безумно в него влюбленному, он показал будущий мертвый мир.
– Ох, ничего себе!
– воскликнула Марна, вспомнив, о чем бравый мореман распинался за столом. Больше вопросов в тот день она не задавала.
Глава тридцать вторая
На следующий день на площади вновь появился знакомый шикарный экипаж. "Уж не Алину ли принесло по мою душу?" - подумал я. Вряд ли она меня узнает, и все же.... Глаза могут выдать, или голос. Наверное, опять придется портрет писать, теперь уже с цветами, тазиком, или ночным горшком, чтобы прикрыть интимное место. Также она мне должна заплатить за ту картину, что висит теперь в прихожей.
Дверца открылась, показалась хозяйка бала. Вид нездоровый, бледная какая-то, хмурая. Следом выбралась троица провожатых, которая пыталась разделаться со мной тем вечером. С мечами в ножнах, одежда не маскарадная, обычная, рожи кривятся презрением, как же, быдло вокруг, а они все такие из себя крутые, высокие таны.
Алина подошла, постояла немного, посмотрела, как работаю. Я заканчивал портрет, женщина собиралась подарить его сыну. Я сделал ей существенную скидку, взял с пенсионерки всего пару банов. Наконец, портрет закончен, женщина с благодарностями удалилась. Алина подошла ближе, нерешительно помялась.