— Магистр, что духи тоже начали пить? — озабочено спросил я. Мне не хватало еще компании духов алкоголиков. Если один магистр меня частенько забавлял и им можно было попугать других, то компания пьяных духов была сродни стихийному бедствию.

— Мой юный друг, неужели вы могли подумать, что имея товарищей, я буду пить один, не поделившись с ними! Я дал им иллюзии, — он сделал жест рукой и говорил как император Нерон со сцены театра, — и мы провожали вас за грань, как провожают короля. Но к нашему счастью все оказалось не так печально. Он перестал махать руками и с умилением уставился на меня.

Я был поражен и стоял с открытым ртом. Этот иллюзорный маг — создание Шизы, сумел наколдовать иллюзорные оболочки своим собутыльникам. С ума сойти! Какого Франкенштейна сотворили мы с Шизой? Он научился колдовать как полноценный маг! И что ждать от него дальше? Он сумел создать иллюзии для духов. Но вот кого? Этот был вопрос для меня неразрешимый. И тут я услышал смех Шизы, она смеялась и фыркала. Теперь я понял что без этой проказницы дело не обошлось, мне стало немного страшно. Она от меня почерпнула одну черту, от которой я страдал всегда — авантюризм с неизвестным исходом.

— Пусть покажутся Рострум, — с тяжелым вздохом разрешил я. А когда они появились пьяненькие и предстали перед нашим с эльфаром взором, я понял, что недооценил Шизу. Рядом со мной держась друг за друга, стояли и улыбались Мессир Кронвальд и мастер Гронд. Я оторопело выпучив глаза, смотрел на них и не смог бы отличить настоящих от иллюзорных. А эльфар вообще закрыл глаза и огородился от мира.

— Шиза! — Застонал я, — зачем тебе это понадобилось?

— Мне было скучно, — ответила она. — Ты лежал, Рострум пил и горевал, духи кружили вокруг и страдали. Потом я их пыталась развеять, но не смогла, — призналась она. — И я больше не буду, — произнесла она слова покаяния, которые уже ни чего не меняли. У меня в сумке завелись нелегалы и я ждал от них неприятностей.

— У вас есть лекарство от похмелья? — спросил не обескураженный Рострум. Я подал ему фиал и что бы привести свои чувства в порядок, тоже сел на ковер.

Так мы и сидели, эльфар медитируя, я задумчиво рассматривая творения Шизы. От них уже никуда не денешься, они привязаны к моей сумке как джин к лампе Аладина. Значит надо придумать им применение. Раз они снимают у меня жилплощадь и не торопятся иммигрировать за грань, пусть приносят пользу.

— Быстро построились! — скомандовал я и духи толкаясь стали выстраиваться в одну линию. — Рострум назначаетесь командиром отделения спецназа «Дух». Как поняли приказ? — не давая времени им подумать спросил я.

— Есть командовать отделением, мой командор! — доложился магистр. Видно было что тут подобрались служивые ребята и понимали толк в дисциплине.

Доложите о том кто были в прошлой жизни ваши подчиненные! — приказал я.

— Оба боевые маги снежных эльфаров, — браво доложил магистр.

— Всем в сумку! Вам магистр надлежит проинструктировать подчиненных о правилах проживания в казарме, кто будет нарушать, тот отправиться в тюрьму и лишится оболочки. Духи исчезли, а я в сумке расширил помещение Рострума, что бы оно способно было вместить троих. В это время пришел в себя эльфар, осмотрелся и облегченно вздохнул. — Привидится же такое!

Я не стал его разубеждать, а обратился к Шизе. — У меня к тебе вопрос девочка.

— Ты разбираешься в шаманских причиндалах?

— Ты о чем? — осторожно спросила она.

— Нам надо разобраться, что делать с тремя посохами шаманов, подумайте с магистром и дайте мне свои рекомендации.

Шиза снова на некоторое время зависла, — я пока не могу привыкнуть к тому как ты изменился, боюсь как бы мне скучно не стало, а ты не превратился в зануду, — ответила она и показав мне желтый шарик с плакатом «не беспокоить», ушла в фоновый режим.

Вопрос который я задал сам себе уже не в первый раз — что же или кто же моя нейросеть? Это не бездушные нанороботы, внедренные в организм, а живое существо со своим разумом, душой и клетками тела. Она как и электронные нейросети обладает теми же функциями, изучение баз, подключение имплантатов усилителей, выход в глобальную сеть и многое другое. Но она живая. Шиза имеет свои чувства, подвержена смене настроений, у нее даже есть чувство ревности и ей бывает одиноко без носителя. Она как все живые существа хочет радоваться и испытывать наполненность жизнью, впечатлениями, эмоциями. Что это слабость внедренная ее создателями? Не думаю. Те кто пошел по пути не технического прогресса, а совершенствования живого организма, понимали гораздо больше чем я. Значит надо изучать мою девочку и учиться использовать ее сильные стороны. При всей своей патриархальности этот мир коварен и полон вражды ко мне. Он чувствует чужака, присматривается и не торопится признать меня частью своей реальности. А для меня он не стал полностью моим миром. Можно сказать я здесь нахожусь на нелегальном положении разведчика. И то что я еще живой, заслуга не столько моя, сколько Шизы и как мне не хочется признать, думаю что еще и Рока.

Я сидел укладывая информацию по полочкам, разбирая свой путь и вживание в этот мир и видел много несуразностей сотворенных мной, но при этом я еще жив. Кто мне ответит сколько я еще проживу? Ответа я не нашел, но ко мне пришло понимание истоков вражды сыновей Творца. Это было как откровение посланное может быть свыше, может быть это плод моих размышлений и выводов оформленных слоеным сознанием.

Все дело в том что братьям стало скучно! Если Жить вечно в однообразии и занимаясь рутиной бесконечно долго, то такая жизнь может надоесть. Скажем так, ты имеешь все что пожелаешь, но это тебе уже не нравиться, наскучило и тогда ты включаешься в игру — кто кого. Весь мир как шахматная доска, но со своими правилами. Один сделал ход, другой сделал ход и понеслось. Будоражившие кровь всплески адреналина. Победы, поражения, азарт! Кто же я в этой игре? Не надо много думать, что бы понять. Я неучтенный фактор, который выставил на доску один из игроков. Меня выставили потому что с другой стороны тоже выставлены иномиряне, но это более солидная фигура — Валорцы. Наши возможности не соизмеримы. Ведь я всего лишь пешка самая слабая фигура на игровом поле.