– Нет, браслет факультета с руки исчезает, и знак АПП на форме рассыпается в пыль, если Игидрейгсиль не сочло практику успешной, – пояснил Стефаль.

– Мм, ты сейчас про ту скульптуру? – осторожно уточнила Яна, не зная, то ли сомневаться в душевном здоровье эльфа, то ли списать и этот фокус с отсевом на непонятную магию академии.

– Нет, – покачал головой староста. – Я про Игидрейгсиль, истинное Древо, на чьих корнях воздвигнута Академия пророчеств и предсказаний.

– Хватит новеньких пугать, Стеф. – Яркая брюнетка со значком третьекурсницы перебила эльфа, соскочила с диванчика и, подлетев к компании, затараторила: – Вы его не слушайте! Практика – ерунда, на первом курсе ее вообще нет, на втором только в свидетелях побыть доведется! Скажите лучше, куда вас старик Олли заселил?

– Рованна, комендант Олхрокх не любит, когда коверкают его имя! – пожурил девушку староста.

– Ну так я к нему так обращаться и не собираюсь, а ты – зануда! Зря по тебе девчонки на других факультетах сохнут! Они не знают, какой ты нудный, Стеф! – пожала плечами тараторка, отмахнувшись от нравоучений, и повторно потребовала ответа: – Так куда?

– Нам с троллем – восемнадцатый, – Лис покачал номерком перед носом брюнетки, – а Яну в шестой.

– В шестой? К ифринг? – пораженно захлопала ресницами Рованна и тут же завопила, обращаясь к болтающим студентам: – Эй, народ, представляете, Олли поселил новенькую к Латте Иоле!

– Откажись, пока не поздно, проси свободную комнату! – из ближайшего кресла предложила Янке какая-то рыжая девица-второкурсница с капризным ртом, из-под верхней губки которого отчетливо проглядывала пара клыков.

– Почему? – удивилась землянка.

– Так ифринг же! – выпалила Рованна, округлив глаза.

– Не стоит навязывать свои предрассудки другим, – укоризненно нахмурился Стефаль. – Яна, не слушай их. Твоя будущая соседка, Иоле Латте, очень милая девушка.

При слове «девушка» Рованна показательно хмыкнула.

– Я предрассудками не страдаю, – безразлично повела плечом Донская, отчего уши у Стефаля снова начали менять свой колер. Сложно обзавестись расовыми предубеждениями, если еще несколько часов назад никаких рас, кроме человеческой, не встречала.

– Как знаешь, – фыркнула рыжая с клыками и безразлично отвернулась.

– Эй, тролль, ты в дван играешь? У нас на факультете три лучшие команды! – заорал вихрастый брюнет с чуть приплюснутым носом, стоявший у доски объявлений. Голосивший был крупнее и выше Хага в плечах, вдобавок, как на лопате, подкидывал на широченной ладони овальный мяч.

– Играю, да не в ваш, мы камень кидаем, – охотно откликнулся тролль.

– Это почему? – Брюнет метнул через весь зал мяч в сторону говорившего. Никто из девушек даже не взвизгнул. Похоже, привыкли к подобным выходкам.

– А вот потому, – печально вздохнул поймавший мяч Хаг. Его пальцы рефлекторно сжались на кожаном боку мяча и оставили там три дыры, из которых со свистом вышел воздух.

– Однако, – искренне восхитился и столь же искренне пожалел о невозможности включения в команду перспективного игрока спортсмен. – Надо с Гадом обмозговать. Может, он какой состав для укрепления кожи подскажет. Или мастера Теобаля, как куратора и судью, напрячь. Вдруг чего придумает?

– А я тоже в дван играю! – гордо выпятил грудь Лис.

– В качестве мяча, что ли? – непосредственно удивился брюнет под общий гогот студиозов и тихий негодующий рык дракончика. – Ну, в общем, коли и вправду играешь, подходи на отбор послезавтра вечером. На третью площадку за спортивным корпусом. Рольд, наш капитан, отбор проводить будет, небось до самой ночи опять проторчим.

– Ребята, у меня руки от бабушкиных даров сейчас отвалятся, давайте уж поскорее сумки до комнаты донесем, – торопливо предложила Янка, пока Машьелис никому не нахамил и ни в какой конфликт не ввязался. Трусоватый-то он трусоватый, но, чувствуя молчаливую поддержку тролля, стоящего у правого плеча, вполне мог затеять перебранку. К счастью, слов девушки хватило, чтобы дракончик переключился на новую задачку.

Комната под номером шесть была третьей с конца коридора справа. Староста добросовестно отконвоировал всю компанию до двери и вежливо постучал. Спустя полминуты створка открылась и наружу высунулась растрепанная серо-черная – в полоску – головка. По-анимешному огромные синие глазищи обвели явившихся удивленным взглядом, в котором плескался вполне закономерный вопрос: «И чего вы всей толпой ко мне приперлись?» Аккуратный розовый ротик тоже изумленно округлился.

– Ясного дня, Иоле, – вежливо склонил голову староста.

– Привет, я твоя новая соседка, Яна Донская, – вставила Янка, продемонстрировав в качестве доказательства ключ, покачивающийся на цепочке с номерком.

– А мы ее вещи принесли, – прогудел Хаг. – Куда положить-то, покажешь?

Этот элементарный бытовой вопрос вывел Иоле из ступора. Она отступила внутрь, махнула рукой и прочирикала:

– Там в комнате свободный шкаф.

Янка прошла первой, огляделась и издала довольное мычание. Эта комната на двоих студентов, пожалуй, побольше всей бабушкиной квартиры. Да, помещение было одно, но оно делилось на сектора столь умело, что оставалось вдоволь места и для спальной зоны с гардеробной, и для рабочего пространства, и для зоны отдыха.