Одна из шести улиц, отходящая от площади Конфедерации, была несколько шире других. На указателе было обозначено, что это «проспект Согласия», протянувшийся на два километра, и конец которого обозначил кусок метеорита четыре метра в поперечнике, врытый в землю, вернее в Луну. Рядом с ним лежал гнутый кусок стали, стилизованный под первый спускаемый аппарат и фигура человека, землянина, в громоздком скафандре, который несомненно только мешал при движении, изображая первый его шаг по планете. По преданию именно здесь впервые американский астронавт Нил Армстронг ступил на поверхность Селены.

–Пошли туда.– Сказала Рыжая, махнув рукой к метеориту.– Горд называется Нил Армстронг.

–Пошли.– Сказал Отец. Очень впечатленный увиденным, он не хотел даже выругаться и тем более язвить.– Очень красиво.

Влюбленные пошли по проспекту Согласия, который не был транспортным. По центру проспекта были выложены клумбочки, усаженные пестрыми цветами, которым было, в общем, наплевать, где расти, на Земле, или на Луне. Проспект был вымощен тем же серым абразивным камнем. Здания, стилизованные под старину, утопали в зелени. По разным сторонам находились театр, магазин вод, гостиница, Лунный банк. Последний было можно узнать и не только по названию, которое висело над входом. Видимо и здесь банкиры не знают предела собственным амбициям. На углу многих зданий были небольшие фонтанчики, капли от которых разлетались достаточно далеко вокруг. Видимо так современные инженеры решили проблему увлажнения воздуха, а может и просто просчитались.

Рыжая обняла Отца за руку буквально всем телом, и вполоборота смотрела на реакцию Отца.

–Смотри-ка, так похоже на Шота Руставели…– Выдохнул Отец. Даже не верится. Вон там, видимо еще и Кура течет. Гор только не хватает, да машин вот здесь, по улице. А так… очень похоже.

По проспекту прогуливались люди, некоторые так же взявшись за руки, как Рыжая с Отцом, некоторые в одиночку. Пробегали так же и твари, от земноводных до неописуемых. Некоторые парили на гравиподушках, другие летели на антигравитационных платформах, другие пролетали своим ходом, на крыльях. Одежды были такие же разные, как и люди, от открытых купальников, до кафтанов и шуб. Встречались строгие костюмы, спортивные футболки, кольчуги и скафандры, мохнатые и блестящие. Некоторые прохожие выгуливали на поводках свою скотину, как то: собак, кошек на шлейках или птиц. Проспект пересекали радиальные улочки, которые также утопали в зелени.

Из толпы прохожих выскочила земноводная тварь с крокодильим хвостом и с зеленой чешуей, отливающей серебром, и кинулась к Отцу.

–Декс, дружище, здорово, какими судьбами?– Отец протянул ящеру руку.– Уж кого не ожидал, на этой, забытой Богом, планете.

–Здорово,– проскрипел Декс.– А ты-то чего тут делаешь?

Земноводное встало на хвост, как кенгуру, и поклонилось Рыжей. Рыжая кивнула в ответ. Глаза на стебельках уставились на Отца.

–Так, ходим, бродим. Милая моя решила мне Луну показать. Пошли, выпьем чего-нибудь. Тебе Джефа возьмем литр?– Отец покосился на Рыжую.

–Сашка,– Рыжая дернула Отца за рукав.– Ну что за дела? Я сейчас домой пойду.

–Да ладно, я же шучу. Так, по пиву немного, да и дел нет.– Сказал Отец. Рыжая как ошпаренная отскочила от Отца и направилась вспять на площадь Конфедерации.

–Декс, слушай, потом поговорим, видишь, у нас непримиримая ненависть к алкоголю, пока.– Отец помахал рукой и, понурив голову, затрусил к Рыжей.

Дексаметазон, шевельнул глазами и помахал обеими своими лапами вслед удаляющемуся Отцу.

–Кис, ну ладно, я же пошутил. Хватит дуться. Лопнешь.– Догнав, Отец обнял Рыжую за талию.

–Сашка, я уже устала от твоих шуток, надоело мне. Отстань. Я домой пошла.– Рыжая немного сопротивлялась для формы, хотя могла и дергаться посильней.

–Ну шутка же. Перед Дексом неудобно, пошли дальше. Я ведь впервые здесь, на Луне. Ну пошли.– Отец укусил Рыжую за мочку уха. Рыжая недовольно повела плечом в сторону. Хотя по всему было понятно, что ей особенно и не хочется домой.

Медленно Отец развернул Рыжую назад, в сторону метеорита. Так и продолжая ее вести за талию, будто боясь, что девчонка все-таки сбежит, они пошли дальше по проспекту.

–Интересно, что здесь делал Декс?– Сказал Отец, дабы немного увести в сторону разговор. Рыжая пожала плечами.– Это очень умная лягушка. Прохвост этакий. Дела какие, может? Он сегодня на Земле был, а сейчас здесь встретился. Странно как-то.

–Может конференция, может еще что-нибудь. Какая разница. Может просто, отдохнуть нульнул, мало ли. Хочешь есть?– Спросила Рыжая. И, не дождавшись ответа, потянула Отца в какой-то маленький закуточек, ютившийся между зданий.

Дверь звякнула колокольчиком, прикрепленным сверху. Отец и Рыжая вошли в небольшое кафе. В дальней стене, вместо бара, стояла стойка органического синтезатора, из которого время от времени посетители доставали снедь и напитки. Возле окошек находились полуоткрытые кабинки с уютными столиками, заправленными белоснежными скатертями, и стульями. На каждом столике стояла рамка объемного телевизора, который в случае одиночества мог оказаться и собеседником.

–Да чтобы твою мать…– Выругался Отец.

За столиком возле стойки органического синтезатора сидели Захаров и Ефимов. Ученые, увидев Отца, помахали ему рукой. Рыжая, увидев своих начальников, улыбнулась и поздоровалась одними губами. Отец махнул им в ответ.

– Этим-то что здесь надо? Что они, сговорились все тут. Декс, эти дьяволы, вот еще Басмача живьем увижу, и все, можно умирать. Пошли отсюда, пока они нас за стол к себе не пригласили. – Но, он опоздал.

–Отец, привет, пошли к нам, на чашку водки.– Засмеялся Захаров, видимо, приняв свою шутку за очень остроумную.