Но прошел час, а затем другой. Количество людей во дворе сократилось, пока не остались только ночные стражники.

Замок погрузился в безмолвие. Свеча, которую Кейт принесла с собой, догорела. Веки потяжелели.

Она осознала реальность. Грегор не вернется. По крайней мере, не сегодня. Может, и…

Она не позволила себе завершить мысль. С чувством, похожим на отчаяние, Кейт свернулась на кровати, где они занимались любовью бессчетное количество раз, и постаралась не думать о плохом.

Он вернется, и тогда она с ним поговорит. Прошел всего день. Ничего страшного не может случиться за день. Все будет хорошо.

Но она долго не могла уснуть.

Кейт пробудилась словно от одурманенного сна. Лязг. Стук. Стук. Звуки проникали в ее помутненное сознание. Она села. Это были звуки, которых она ждала всю ночь… лошади!

Под раскатистый лай она выскочила из кровати и подбежала к окну.

Схватившись за деревянную раму побелевшими костяшками пальцев, она выглянула наружу. Ее сердце разочарованно упало. Это не всадники возвращались, это кто-то уезжал. Она узнала Брайана, когда тот проезжал через ворота.

Господи боже, да что такое с щенком Пипа? Он метался перед воротами и истошно лаял. Наконец кто-то подхватил его и понес обратно в конюшню.

Пипу следует лучше смотреть за малышом, если не хочет, чтобы тот пострадал. И парню придется придумать для него имя. Щенок был здоров, и ему больше не грозила опасность, если, конечно, его не затопчут лошади.

Бросив взгляд на высоко поднявшееся солнце, Кейт поняла, что проспала, и ей лучше поторопиться, если не хочет пропустить завтрак.

Может быть, Грегор вернулся ночью? Если нет, она разыщет Джона и выяснит, что ему известно.

Грегор не может так просто уехать. Не когда здесь собралось столько гостей. Не когда их свадьба всего через несколько дней. По крайней мере, так Кейт себе говорила.

Возвратившись в свою комнату, она быстро умылась, провела гребнем по спутанным волосам и, сменив платье, поспешила вниз по лестнице. Когда она вошла в зал, то поняла, что уже, должно быть, гораздо позже, чем она думала. Слуги убирали подносы и большинство гостей и родственников разошлись.

Она заметила Этти, которая, опустив голову, выбежала через заднюю дверь – вероятно, гонялась за Мадди, – и отправилась бы за ней, если бы не заметила Джона, беседовавшего с Ангусом у камина. Стащив корочку хлеба и кусок сыра с одного из подносов, Кейт немного пожевала, ожидая, когда мужчины закончат разговор.

Время от времени она выглядывала в окно, но тот, кого она искала, так и не появился. Но ее взгляд все время возвращался к мужчинам на другом конце комнаты. Было ясно, что что-то случилось. Джон выглядел расстроенным, а Ангус чувствовал себя не в своей тарелке, отвечая на явно неприятный поток вопросов Джона.

Вопросов, которые резко прервались, когда Джон поднял голову и заметил Кейт. Что-то в выражении его лица заставило волосы на ее затылке встать дыбом. Оно было полувиноватым и полусочувственным. Он смотрел так, словно ему ее жаль, и она не была уверена, хочет ли знать почему.

Господи, неужели Грегор бросил ее?

Сердце тяжело бухнуло в груди. Джон сказал еще несколько коротких слов Ангусу и отослал его.

Кейт осторожно приблизилась, у нее было отчетливое чувство, что разговор касался ее.

Рот Джона был напряжен, а выражение становилось мрачнее с каждым ее шагом. Наконец она подошла к нему. Задержав дыхание и приготовившись к худшему, она подняла взгляд.

– Что-то случилось?

Он напрягся еще сильнее, его губы побелели, а челюсть задрожала.

– Мой проклятый братец все объяснит. Я не имею к этому отношения.

Джон был в ярости. Что бы Грегор ни натворил, Джон явно был с ним не согласен.

– Грегор вернулся? – Она надеялась, что говорит не с таким облегчением, как ей показалось.

– Да. Он ублюдок, но не трус, – произнес он мрачно – очень мрачно.

Кейт понятия не имела, о чем говорит Джон, но что-то явно было не так. Глубоко вздохнув для храбрости, она задала вопрос:

– Что он сделал?

Джон выругался и вцепился ладонью в волосы так же, как это делал Грегор, когда не знал, что сказать.

– Это я виноват. Я не понял, о чем он спрашивает. Я бы никогда не сказал ему, не спросив тебя, если бы знал.

– О чем ты говоришь, Джон? Сказал ему что?