– Как бы тебе сказать, про власть это тоже большое преувеличение. Немного странно это слышать от парня, родившегося в Поселениях. Саша, говорил немного рублеными фразами, не поворачивая головы, смотрел в курсовой иллюминатор.
– Тогда "зачистили" переродившуюся часть элиты, спасли Союз от очередной "перестройки" и поднастроили систему управления по типу Острова и Поселений. В этом действительно немалую роль сыграли, как ты их назвал, "космонавты". Ты что, сумел обмануть Нейросеть и уроки в детстве не делал?

– Конечно-конечно, нет вопросов!
– быстро согласился напарник. Он выглядел очень довольным.

Дымов откинулся в пилотском кресле, одновременно автоматически продолжая контролировать полёт. Володя назвал его "очень правильным", это казалось Саша странным. Интересно, как быстро до парня дойдёт элементарная вещь - профессиональная пилотская дисциплина, решительность, отточенность действий, умение думать заранее за себя и экипаж - это появляется неспроста и за всё это платится дорогой ценой - жизнями тех, кто не дошёл. Чем больше человек контролирует свой мозг, то есть чем больше он способен к внутренней дисциплине, тем точнее и он может получать сигналы от Нейросети и отправлять тоже. То есть лучше управлять. Лучшие пилоты всегда одни из лучших мастеров работы с Нейросетью, они сливаются с ней чуть ли не больше, чем со своей кожей. Настоящий космопилот - он далеко не только пилот.

Это одна из причин почему бывших "космонавтов" с радостью берут в управленцы на Земле. Они не "пришли к власти", как думает Володя - их туда волокут чуть ли не силой, а "космонавты" воспринимают власть не как престижное место в социальной стае, а как ещё одну тяжёлую и очень ответственную работу. Как, в общем, это и должно быть. Однако, опытные поселенцы всё реже возвращаются на Землю. Даже в дальних разведывательных полётах космонавты чувствуют себя одинокими не более, чем чувствует себя одинокими пальцы вытянутой вперёд руки или клетки единого организма - человеского сообщества Поселений, объединённых Неросетью. Вот только с Землёй у них отношения всё сложнее. Уходящие в космос и остающиеся на Земле чем дальше, тем меньше понимали друг друга.

– Саш!
– позвал его напарник. Дымов чуть повернул голову, - Саш, ты ведь в космосе на межкланетке почти двадцать лет.

– Девятнадцать с половиной, - поправил Саня.
– Не считая земной орбиты.

– Вот-вот, я про то, что тебе ещё один раз слетать на вахту и с твоим послужным списком можно возвращаться на Землю и сразу на такие должности!
– В голосе Володи промелькнула тень восхищения, смешанного с каким-то мечтательным сладострастием.
– А там ещё два-три года работы на месте и можно претендовать на такое, что страшно подумать!

Саша резко повернулся, внимательно посмотрев на напарника, его взгляд читался даже через забрало шлема. Да, действительно, в глазах Володи была видна зависть, причём нехорошая.

Володя уже понял, что сказал несколько не то и заметно смутился.

– Интересно, подумал Саша, - что он сейчас ответит? Что он не то имел в виду? Какой на редкость красивый парень и говорит такие не очень умные вещи. Да, полгода вместе в катере сильно притупляют осмотрительность.

Но напарник ничего не ответил, потому что неожиданно раздался ещё один сигнал метеорного предупреждения. Опять ничего опасного.

– Отставить смену вахты, я поведу ещё полчаса, - коротко сказал Саша.

– А что не так?

– Посмотри, опять выскочили метеоры как из ниоткуда. Обнаруживаются очень близко, во всех спектрах видны плохо. Такое бывает, но редко. Не нравится мне это.

Саша переключил изображение на вид в инфракрасных, ультрафиолетовых, рентгеновских и затем радиолучах, а потом - с их наложением. Чисто. Хотя в этом не было особой необходимости - Нейросеть позволяла чувствовать все эти невидимые лучи напрямую, правда немного непривычным для обычного мира способом. Он вызвал картину десять секунд назад, дав команду сравнить с нынешней, чтобы определить, нет ли области, откуда могут идти метеоры. Сигналы электроники и импульсы нервной системы человека навсегда сохранялись в системных базах данных Нейросети. Потом сказал вслух: "Сеть считает, что здесь плотных потоков быть вообще не должно и оба случая - просто совпадение."

"Надо бы на всякий случай чуть сменить курс, но через минуту сеанс связи. Ладно," - подумал Саша, - "сразу после сеанса начнём манёвр."

На забрале перед глазами пилота появилась полупрозрачная синяя точка, которая через несколько секунд раздулась в небольшую сферу и стала зелёной и раздался мелодичный сигнал - сенсоры корабля захватили лазерный контакт с Внешней Нейросетью.

Сеанс связи. Катер принял передачу и через несколько секунд по принятым координатам автоматически отправил импульсы сжатых кодированных данных Внутренней Сети катера - как обычно, телеметрическую информацию корабля и личные сообщения экипажа. Всё заняло пять секунд. Входящий пакет был совсем небольшим - параметры корректировки курса, последние новости и личные сообщения для членов экипажа. Список сообщений для Саши показал стереописьмо от Светланы, пару - от друзей и одно из Космосовета, отмеченное как важное, но не относящееся к цели полёта.

– Второй, неожиданно немного официально сказал Саша, - одень шлем, начинаем манёвр.

– Манёвр? Зачем? Сеть же считает, что не нужно!

– Считай это моим внутренним голосом.

Сеть ещё раз подала сигнал, что манёвр уклонения не нужен и тратит лишнее топливо. Несмотря на это пилот первого класса Дымов начал курсовое отклонение.

Звуковой сигнал метеоритной опасности Сеть подала так, что проснулся бы и спящий в анабиозе. Система внешнего наблюдения показывала большую группу быстро приближающихся твёрдых объектов разных размеров. Саша обругал себя за глупость и слабость - надо было начинать манёвр, как только подсознание подсказало ему об опасности. Он же летает не первый день. Спешил, дурень, получить новости и не хотел напрягать ребят на станции, ведущих наблюдение. Но теперь уже поздно раскаиваться. С другой стороны, сложно реально оценить опасность и срочность по смутным сигналам подсознания. Хорошо хоть выиграли десять-двадцать секунд.