«И вы были согласны с такой политикой вашего правительства и продолжали им служить?»

— Мила, во-первых, никто из правительства никогда не спрашивал личного мнения офицеров армии и флота. Во-вторых, мы давали присягу служить трудовому народу, который позаботился о нас в тяжёлые годы кровавой войны, и в суровые послевоенные времена. Большинство офицеров и бойцов честно служили народу и стране, а не правителям государства. Всегда следует отличать настоящих военных действующих по совести, от высокопоставленных чиновников облачённых в военную форму. Чтобы твои сомнения насчёт меня окончательно рассеялись, знай, во время расстрела городских рабочих войсками, я со своей боевой группой находился с важным заданием на другом континенте планеты, и никакого участия в тех трагических событиях мы не принимали.

«Командир, я никогда не сомневалась насчёт вашей порядочности.»

— Вот и хорошо, что не сомневалась. Пойду схожу в новую столовую. Что-то у меня от такого разговора и воспоминаний аппетит разыгрался.

Громкое урчание моего желудка тут же подтвердило концовку последней фразы…

В помещении столовой я попал в заботливые руки Литы и Эмилии. Меня усадили на мягкий уютный диванчик за небольшим столиком для четырёх человек. Из синтезатора были получены овощной салат, наваристый борщ с пампушками и макароны по-флотски. Похоже, земные блюда уже успели внести во все пищевые синтезаторы на моих кораблях.

Пока мною поглощался вкуснейший обед, медики сидели рядышком за столом, и о чём-то тихо шептались между собой. Как только я быстро расправился с основными блюдами, Эмилия заварила для нас троих свежего чаю на лесных травах. Его чудесный аромат быстро заполнил помещение столовой.

— Что интересное обсуждаете, девчата? — спросил я медиков.

— Возраст нашего спасённого, командир, — первой ответила Лита. — Мы обнаружили причину такой большой разницы. Она связана с частым прохождением корабля, на котором он находился, через пространственно-временные аномалии. Полное ментоскопирование зафиксировало резкие перепады его здоровья, каждый раз, когда корабль приближался к его родной планете. Но это не самая главная тема, что мы с Эмилией обсуждали за обедом.

— И что вы посчитали самым главным, Лита?

— Странный набор вещей, которые мужчина взял с собой в спасательную капсулу. Всё говорит о том, что для него этот набор вещей как-то связан с глубоко личными воспоминаниями.

— Что за вещи вы при нём обнаружили?

— В небольшом контейнере закреплённом внутри капсулы, мы нашли несколько странных стеклянных сосудов с различными ядовитыми субстанциями. Основной анализатор нашей медицинской лаборатории сейчас выясняет, что это за яды. В карманах его комбинезона были найдены три информационных кристалла, странной формы ножи из неизвестного сплава, а также несколько небольших обработанных камней с необычными пси-свойствами, — Лита передала мне небольшой прозрачный контейнер с информ-кристаллами и камнями. — Вам не кажется, что это очень странный набор предметов у помощника техника?

— Информацию о том, что он раньше был помощником техника, вы получили из данных полного ментоскопирования?

— Именно так, командир.

— Действительно, Лита, для техника это очень странный набор. Думаю, что наш спасённый сам ответит на вопросы о своих личных вещах. Сейчас главное, чтобы он адекватно воспринял нас. Эмилия, ты создала его языковой мнемомодуль и массив с образами общения?

— Так точно, командир. Только там получился не один языковой мнемомодуль, а целых четыре. Один язык его родной, на котором он говорил с детства. Второму языку его обучили в возрасте четырнадцати лет, но он почему-то на нём никогда не общался, а использовал его, чтобы слушать тех, кто на этом языке говорит. На третьем языке говорили его хозяева, а на четвёртом его техник-наставник. Кстати, его наставник общался с ним на языке Двергов, а вот язык его хозяев, очень похож на язык рептилоидов.

— Эмилия, ты сказала, что он был обучен языкам, но на них не общался. Удалось выяснить причину этого?

— Удалось. Этот мужчина изображал из себя немого, но хорошо слышащего. Возможно ему так удобней было выживать в условиях рабства.

— Понятно. Можно сказать, что для него это была своеобразная защитная реакция. Ну что же, тогда нам всем придётся заливать не один, а все полученные мнемомодули.

— Командир, мы с Литой уже залили себе все четыре языковых мнемомодуля. Могу сразу сказать, что слова в родном языке этого мужчины, немного отличаются от вашего массива с образами общения, и чем-то напоминают разговор Ивана Демидыча. В ментограмме есть место, где он, при общении с неизвестной нам девушкой, спрашивает про судьбу какого-то царя Иоанна Васильевича сидящего на столичном престоле в граде Московском.

— В таком случае, быстренько допиваем этот ароматный чай, и пойдём заливать полученные языки. Мнемомодуль древнерусского языка мне зальёте в первую очередь.

— Почему вы его так назвали, командир?

— Потому что в официальной истории страны, где я жил в Запретном мире, сообщалось, что во времена правления на Москве царя Иоанна Васильевича народ общался на древнерусском языке. Я понятно объяснил, Эмилия?

— Понятно. Тогда у себя в базе данных, я его тоже помечу как «древнерусский язык».

— Вот это правильно. Ну что же, идём на заливку ещё нескольких древних языков…

Когда после заливки языковых мнемомодулей, крышка медицинской капсулы открылась, я увидел перед собой очень взволнованное лицо Эмилии.

— Что случилось, девочка? — спросил я, покидая капсулу.

— Командир, у меня проблема со спасённым.

— Рассказывай, что у тебя произошло.

— После активизации заливки вам языковых мнемомодулей, я пошла посмотреть данные по процессу восстановления мужчины. Неожиданно крышка капсулы открылась и молодой человек резко сел на своем ложе. Открыв глаза и увидев меня, он почему-то громко закричал, а после, неожиданно залез назад в медицинскую капсулу и закрыл крышку. Что он там успел сделать мне неизвестно, но теперь медкапсула заблокирована и её крышка не открывается. Я успела лишь пустить сонный газ, после чего управление капсулой полностью отключилось.