…Может, она умерла? – более-менее всерьез подумал Тайти [Кирияма].

Нет, все в порядке, она шевелится.

Кирияма [Тайти], издавая всяческие стоны типа «угуаа», «оаа», «аваа», «убоо», которых Тайти до этого самого момента никогда в жизни не слышал (и, вероятно, никогда не издавал), упиралась в землю лбом и коленями и скребла почву левой рукой. Правой рукой она прикрывала рот – видимо, ее тошнило.

Неожиданно лицо Тайти [Кириямы] скривилось. Самому Тайти оказалось очень трудно смотреть на такие страдания своего [собственного тела]. Но, естественно, его ощущения были намного, намного лучше, чем адская боль, которую испытывала сейчас Кирияма.

Движения Кириямы [Тайти] постепенно успокаивались. Сейчас она, по-прежнему скрючившись на земле, глубоко и часто дышала.

Увидев это, Тайти сел на корточки рядом с ней и сказал:

– Эй, Кирияма. Что будет, если ты так сделаешь?

Кирияма [Тайти] вяло подняла голову и уставилась на Тайти [Кирияму] как на врага. На лбу у нее выступили бисеринки пота, из глаз текли слезы.

– Ты… ты… всегда… должен понимать… что делать можно… а что нельзя…

– Но это ведь –

Едва он успел произнести эти слова…

В первый момент он подумал, что это шутка.

На другом конце его взгляда оказалась [Кирияма]. Только что это был он сам, а теперь [Кирияма] смотрела на [тело Тайти] сверху вниз.

И…

…«Я вернулся» – ровно в тот момент, когда Тайти это понял, в паху у него взорвалась острая боль.

– Уаааааааааааааааааааааааааа!

Там все раздавлено, просто всмятку. Так ему показалось.

Он поспешно прижал руки к паху. Чтобы хоть чуть-чуть отвлечься от боли, начал раскачиваться взад-вперед.

Только это было бессмысленно – все равно что раскаленный камень пытаться охладить даже не струйкой воды, а просто брызгами. Из глаз Тайти полилась новая порция слез.

– У? А? А, мы вернулись! Ха-ха-ха, не рой другому яму!

– Это было… нужно…

Тайти все еще был не в состоянии говорить нормально.

– Что еще за «нужно»! Нужно! Ох, никогда в жизни мне не было так больно… Блин, я думала, что умру сейчас… а? Эй, Тайти, сюда идет кто-то?!

Тайти слышал встревоженный голос Кириямы. Однако сделать ничего не мог. Как бы ему пробраться сквозь эти волны боли…

– Эй, эй, давай же! Они точно сюда идут! Б-бежим!.. Не то чтобы мы тут делали что-то не то, но, если кто увидит этот кошмар, нам придется трудно, так что бежим!..

Если иметь в виду, что только что здесь раздавались стоны и крики, мысль была вполне разумная. Но…

– Ага… тогда обо мне не думай… беги… Я уже никак…

– В такое время нечего тут изображать героя боевика! Вставай давай!

Тайти нисколько не собирался изображать ничего подобного.

– Не, я правда не могу… Даже встать нет сил…

– Эй, вы там! – донеслось издалека. Женщина, похоже. Голос прозвучал довольно укоризненно.

– Паршиво! Давай же, вставай быстрее!

Пытаясь поднять Тайти на ноги, Кирияма потянула за рукав парки. Тайти, хоть и по-прежнему скрюченный, все же сумел встать.

– Аййй, дай чуток передохнуть…

– Заткнулся! Соберись и беги!

На этот раз, по-прежнему волоча Тайти, Кирияма побежала.

– Уааааа!..

Вот это силища. Ну да, чего еще ожидать от бывшей талантливой каратистки.

– Рраааааааа!

С этим возгласом или даже воинственным кличем, словно влившим дополнительную силу в мускулы рук и ног, Кирияма продолжила тянуть Тайти за собой. Их бегство длилось двадцать минут.

Присмотревшись, Тайти обнаружил, что они добрались до самой большой речки в городе.

– Ки-Кирияма!.. Уже… хватит… – выдавил Тайти, глотая воздух. Он был на пределе.

Усилиями Кириямы они удалились от парка на приличное расстояние, и любопытствующая женщина за ними уже не гналась (впрочем, похоже, она не гналась с самого начала).

– Ээ, а, да.

Кирияма наконец остановилась и перевела дух. Ее скромная грудь поднималась и опускалась. Дыхание Кириямы было учащенным, но ритмичным – похоже, она могла бы и еще бежать.

Тайти продолжал глотать воздух, успокаивая сердце и насыщая мозг кислородом. Он должен был кое-что сказать прямо сейчас.

– Кирияма… глянь на свою левую руку.