– Но как мог отец взять в постель дочь? Он с таким же успехом мог зачать ребенка от другой женщины.

– Не мог. Его жена была жива, только уже вышедшая из возраста деторождения. От любовницы ребенка никто не посадил бы на трон. Есть более высокородные отпрыски.

– А отдать дочь замуж и внука короновать слабо?
– Продолжала упорствовать я.

– Дочь не передает ген Рода, так записано в законе. Ее ребенок мог стать наследником мужа.

– Ты меня запутал. Как же тогда стал ребенок якобы Владимира наследником и никто не оспорил наследие?

– Владимир Великий, в одиночку выигравший Большую войну. Потомок Рода Святрус, живший на Мидгард-Земле. Не принадлежащий ни одному Роду на Асгарде, но являющийся побратимом всех Глав людей и нелюдей Асгарда. Кто еще более достоин стать отцом будущего Главы Рода?

– Во первых сомневаюсь в: "одиночку выиграл войну". Во вторых, пусть сын от Владимира и был бы наследником. Зачем же насиловать собственную дочь?

– Владимир не собирался изменять своей жене. У него был свой договор с Богами, и однажды он мне сказал: "Моя жена верна мне, если я поддамся соблазну, то потеряю ее навсегда". С другой стороны, как я уже говорил, король не допустил бы на трон не своего отпрыска. Он считал себя Богоподобным.

– Урод он и гавнюк, а не Богоподобный.
– Боюсь теперь ко всем отпрыскам короля-извращенца буду относиться с предубеждением. Кровь не водица.

– Согласен. Что насчет замка? Проверять будешь? Даже пустые замки имеют зеркала. А тут совсем пусто.

– Может мне руку туда засунуть и пощупать?

– Ты туда голову еще засунь. Если замок в руках убийцы, там точно установлена ловушка или сигналка. Когда убийца поймет, что вышли на его след, он убьет единственную свидетельницу, сестру герцога.

– Ровена жива?!!

Я обернулась в дверях стоял Фаррел бледный как полотно. Как бы инсульт он не получил после сегодняшних потрясений.

– Давно ты тут стоишь?

– Лилия ответь, Ровена жива?

– Меня бесит ваше скудоумие. Как по твоему злодей заполучил бы замок с башней, если он не король?

– Лилия, ответь. Ровена жива? Пожалуйста.
– Упорствовал он.

– Я предпологаю, что сестра Регана жива и один раз точно родила сына.

– Два года назад.
– Продолжил Фаррел.

– Кто-то кажется включил сооброжаловку?
– Ехидно осведомилась я.

– Лилия, прекрати.
– Заступился за секретаря Артмаэль.

– Меня их инертность бесит. Пять лет девченка в руках убийцы своих родителей. За эти пять лет сколько она выстрадала? И никто, слышишь, никто не пошевелил пальцем, для ее освобождения. Знаешь почему? Потому, что для этого надо было вначале пошевелить мозгами. Представляешь, Артмаэль? Всего навсего включить сооброжаловку. Да если бы я не появилась в вашем ванючем мире или появилась бы позже, он уже сейчас сидел бы в башне и бился головой о стены. Может поэтому Богиня Макошь поспешила переправить меня в ваш мир?
– Вдруг озарившая мысль показалась правдоподобной.

Ведь до часа "Х" еще не меньше года, а может и дольше. Займи гад дворец, до башни мне добраться стало бы проблематично. А получение наследства от прадеда являеться главной состовляющей для выполнения миссии. И дело не в сундуках с барахлом, а в дневниках.

– Не кипятись. Все наладится. Найдем девченку, накажем убийцу.

– Пять лет жизни ей никто не вернет. Артмаэль, я пытаюсь поставить себя на ее место. И у меня не очень получается. Три года до рождения ребенка она подчинялась убийце. И что? За три года не пыталась сбежать? Или в крайнем случае могла бы ради спасения братьев, убить себя. Скажем я, назло врагам, обязательно убила бы себя, только бы нарушить все планы убийцы своих родителей. Тем более, если бы на кону стояла жизнь моего брата. Уверена он поступил бы так же. В одном случае я засомневалась бы. Узнав, что от моего поведения будет зависеть жизнь матери, я буду переживать, сомневаться, но...

– Но...

– Если я и мать в руках злодея, а брат на свободе. Я выбиру брата, думаю моя мать так же. Так как мы живы только до того пока гад не получит желаемое. И что в итоге? Отец мертв, братья мертвы, мать и я после долгих лет мучений - мертвы, злодей попирая наши трупы радуется жизни. Может сестра Регана заодно со злодеем?

– Нет! Этого не может быть. Ровена никогда не пошла бы против братьев.
– Вступил в разговор Фаррел.

– Уже пошла. Одного брата уже нет. И другого могло не стать неделю назад. Артмаэль может не надо спасать ее? Пусть теперь живет с мыслью, что она явилась причиной смерти брата. И злодей пусть упивается мыслью, что башня-то тю-тю, в смысле ускользнула.

– Когда он это поймет, у него возникнет другой план.
– С печалью в голосе заговорил Артмаэль.
– Его надо остановить, сам он не остановится. И еще, когда он поймет, что приоритеты изменились, девченка и ее отпрыск и дня не проживут.

– Лилия, прошу тебя, помоги спасти ее. Она прекрасный и светлый человек.
– Взгляд секретаря напоминал глаза побитой собаки.

– Была, Фаррел, была прекрасным и светлым человеком. А во что она превратилась за пять лет плена, только Боги знают. Но это не имеет значение. Я все равно сделаю все, от меня зависимое, что бы спасти ее. Артманиэль, давай я попробую пройти в портал, на меня магия не действует.