Шрифт:
– А жемчуг? – встрепенулся Игран Толстый.
Врядли скорбно покачал головой:
– Ищи ветра в поле! Представьте себе только, жемчужины были величиной с грецкий орех, вот жалость то, а, господин Игран? Ну что вы скажете?
Игни и Трагни, потешаясь, переглянулись. Игни хихикнул в кулак.
Игран Толстый открыл было рот, но Врядли не дал ему сказать и словечка:
– Еще послушайте. Ехали тут как-то лесом богатые люди, знатные люди, всем известные, только я вот их не знаю. Везли с собой изумруды… Никогда не видел изумрудов такой красоты!
– Так вы их видели? – Игран Толстый даже привстал на цыпочки. – Значит, они нашлись?
– Гм… – несколько смешался Врядли, но тут же затараторил еще быстрее: – Разве я сказал «видел»? Я сказал «никогда не видел». Помилуйте, как я мог их видеть, если их украли. Просто я хотел сказать, что если бы их не украли и я бы их увидел, то тогда, конечно, я бы мог сказать, что никогда не видел изумрудов такой красоты. Поняли теперь, милый, славный господин Игран?
Игран Толстый только растерянно поморгал глазами. Он хотел что-то сказать, но Врядли не умолкал, слова сыпались как горох:
– Впрочем, могу вас порадовать: разбойников мы изловили. Оказался пекарь с подмастерьями. Тащили мешок с мукой, а в мешке прореха. Да еще в канаве нашли пирожки с капустой, сдобные булочки и…
– Довольно! – нетерпеливо прервал король его болтовню. – Я устал. Рыбаков – схватить, предать суду. Каргор, наш судья, мудр, справедлив и скор на расправу. В этом наш почтенный гость сможет убедиться сам. И не далее как завтра.
Игран Толстый с молчаливой тоской посмотрел на золотой кубок, лежавший на полу в луже пролитого вина. Отвесил несколько поклонов и, пятясь, выбрался из зала.
Глава IX
Ребята приходят на помощь
И главное:
кинжал с надписью на рукояти
А теперь, друзья мои, нам пора вернуться к волшебнику Алеше. Ведь мы уже давно ничего о нем не знаем.
Рассветало. Сквозь неплотно прикрытую дверь сарая было видно бледное небо, чуть подсвеченное розовой полоской над самыми крышами. В дверь тянуло утренним, зябким холодком.
Волшебник Алеша не спал всю ночь. Ворочался с боку на бок. Думал, напряженно искал ключ к непонятным загадкам. Зато кот Васька беспечно дрыхнул за двоих на сухом пахучем сене.
Волшебник Алеша пригладил взлохмаченные волосы, стряхнул сухие травинки, зацепившиеся за свитер, и окликнул кота Ваську.
Кот Васька лениво и сонно потянулся и вдруг вскочил, тараща круглые глаза.
– Вот те на! Мы еще тут? А я-то думал, посплю немножко, а проснусь уже дома! – разочарованно протянул он.
Волшебник Алеша ничего не ответил. Он сполз с копны сена и выбрался из сарая. Кот Васька мигом вскарабкался ему на плечо.
Пухлые облака в несколько слоев закрывали солнце. Но дул ровный теплый ветер.
Волшебник Алеша сложил шарф, сунул в карман и зашагал по улице.
Его тут же окружила стайка любопытной ребятни.
– Он – хороший, – застенчиво сказала худенькая рыжая девчушка.
– Подумаешь, важная птица! – засмеялся вихрастый мальчуган. Он приплясывал на месте, вскидывая босые ноги, и поднял целую тучу пыли.
– Ишь как чудно вырядился. Где плащ? Где шляпа?
– А почему у него кот на плече? Может, он фокусник? Бродячий фокусник? – закричал другой мальчишка.
– Эй, ты! А кот тебе зачем? Верно, билетики вынимает на счастье?
Кот Васька возмущенно зашипел и выгнул спину.
– Погадай! Погадай нам!
Мальчишки с веселыми воплями закружились вокруг волшебника Алеши. У него запестрело в глазах: рваные локти, смеющиеся рожицы, веснушки и нечесаные вихры. Кто-то показал ему длинный нос. Чья-то проворная рука вытянула шарф из кармана. Еще кто-то повис у него на руке, болтая ногами.
– Погадай! Погадай! Купит мне матушка к зиме башмаки? Нас вон сколько! Семеро братьев. А башмаки одни!
– Нет, пусть сперва мне погадает!
– Пусть скажет, как найти серебряную монетку!
– Скоро ли сборщик налогов лопнет от злости и околеет?
На ребят налетело облако пыли.
Послышалось громкое «Тпру!», и рядом остановилась карета. На козлах – дюжий кучер с широкой спиной.
Ребята с визгом бросились врассыпную, кого-то успел задеть длинный безжалостный кнут.
Из окна кареты выглянул плюгавый человечек. Увидев волшебника Алешу, так и замер. Впился в него острыми, как буравчики, глазами. Забормотал про себя что-то непонятное: