Интересно, как называют нашу Землю на других планетах?

Рассказывает подруге о свидании с человеком, которого она любит. Они выпили, и он стал домогаться ее. «Я бы дала ему, так белье помешало, рубашка у меня была грязная и трико дырявое, раздеваться стыдно».

Жизнь в России — всегда чудо. Плохое чудо или хорошее, но обязательно чудо. Предсказать, что здесь случится пусть даже в следующем году, — абсолютно невозможно.

Русский стол — смертельно обилен, эти пироги, эти салаты, винегреты, эти рыба и мясо. И так во всем: мы ни в чем не знаем меры. В древнегреческих храмах была надпись: во всем должна быть мера. Искусство и культура — это всегда соблюдение меры.

Мы сейчас все хотим, чтобы у каждого была отдельная квартира. А что дальше, не важно для российского человека.

Качество жизни измеряется количеством счастья. Или покоя. В Швеции и в Швейцарии люди не лезут на Марс. И живут там, живут благополучно. Правда, много самоубийств.

Я больше не болею космосом. Зачем мне нужен Марс, когда я иду выносить мусор и вижу бомжей, которые роются в контейнерах?

Все, что я читаю сегодня, — это и есть современная литература. Я же это сегодня читаю. Например, Сэлинджер, которого я недавно перечел, — это современная литература.

Мое правило: сегодняшний день — мой самый счастливый день в жизни. Потому что большую часть жизни мы живем или вспоминая хорошее, или надеясь на хорошее.

Как бы ни был счастлив человек, оглядываясь назад, он вздыхает.

Вода в реках сменяется 32 раза в год.

В озерах через 10 лет.

Подземные воды, тем надо 5000 лет.

Интересно, есть ли подобные сроки для лесов?

Пресной воды на Земле совсем немного — 3 %.

У В. Я. Александрова на биологическом семинаре висел плакат: «И что из этого следует?».

— Сила воли в том, чтобы отказаться от того, что хочется делать, и делать то, что должно.

— А я думаю, что сила воли в том, чтобы всю жизнь делать то, что желаешь. И добиваться этого.

В институте я остановился перед портретом: «Академик Воеводский».

— Это наш корифей, — с гордостью сказала секретарша.

— Я знал его… Мы в школе вместе учились.

— Да что вы говорите! Какой он был?

Я пожал плечами:

— Мы звали его «селедкой»… Владька-селедка.

— Как так можно!

— Били его. Он трусил, — самодовольно сказал я.

Она возмущенно отвернулась.

Наша судьба похожа на кусок хлеба, на один кладут сыр, на другой — колбасу, есть такой, что присыплют солью, а есть такой, что ему достанется икра.

Молитва — это еще не религия.

Научная работа выносит вперед, в будущее, — там будет результат, пока что неизвестность, которую надо рассеять, понять. Так что это работа над предстоящим.

Молитва как любовь, на нее не ждут ответа.

Творить надо настоящее, оно требует борьбы, труда, будущее, оно послушно нашим желаниям, мечтам.

«В том мире, где проходит мое существование, от хомута до стойла, важно строить свои принципы по принципу „чего изволите“; при этом можно почти не работать и быть вполне благополучным».

К. из Чернигова

«Руководящая элита не жертвует личным ради общего дела, она поступает как раз наоборот. Где же пример? Где брать образец? Кто делом убедил нас за эти годы: „вот как надо жить для людей“. Выходит, никто».

Самые счастливые письма те, что рассказывают о результатах:

«Я прихожу в школу к детям с нарисованным мною портретом Сент-Экзюпери, где он улыбается своей детской улыбкой маленького принца». И дальше она рассказывает, как вовлекла ребят с помощью Экзюпери и еще, рассказав про мое выступление по радио, стала с ними убирать мусор в лесу:

«С гордостью докладываю Вам, что собрали и утилизировали мы 4 мешка нечисти. На душе стало легко и светло».

Сысой Надежда

Телевидение изготавливает все больше знаменитостей. Большая часть знаменита лишь тем, что они часто попадают на экран. Дают бесчисленные интервью. Артист, который рекламировал лекарства, когда появляется на сцене, его узнают: «А-а! Это тот, кто рекламировал имодиум от поноса».

«Кончается, кончается! Кончается! — Женщина бежала по коридору, хватала докторов, тащила, рыдала: — Кончается! Остановите же, остановите! Сколько народу здесь, сколько халатов, врачи, профессора, помогите, он ведь кончается, он уходит, помогите ему, зачем же вы здесь все!»