Выпучив глаза, Пэм расхохоталась. Издаваемые ею звуки больше походили на вопли, чем на смех. Внезапно в маленький кабинет ворвались вампиры с оружием наголо и заполонили собой всё пространство. Подруги закричали. Пэм свалилась со стула. Придя в себя от шока, Николь, прикрыв рукой рот, безудержно рассмеялась.

— Что происходит!?

Джаред обводил глазами комнату, ища источник возможной опасности.

Поднявшись, Пэм посмотрела на Николь и ещё сильнее загоготала.

— Девчачьи разговоры.

— Девчачьи разговоры? — недоуменно воскликнул Джаред. — Господи Иисусе, мы думали, что кого-то порешили, когда услышали крик.

— Ну, это я смеялась, — давясь смехом, выдавила Пэм. — Простите, но это её вина.

Убрав оружие, Джаред скосил глаза на Деймона.

— Девчачий разговор.

И, прежде чем покинуть кабинет, раздраженно добавил:

— Пожалуйста, в следующий раз, когда вы будете болтать о своём, о девичьем, и соберётесь кричать, предупредите нас. Я до потрохов сдрейфил.

— Ты в порядке? — спросил Деймон Николь.

С полуопущенными веками он выглядел дьявольски сексуально.

— То, что надо.

Николь улыбнулась, живот скрутило тугим узлом.

Кончики его губ приподнялись в озорной ухмылке, и, подмигнув, он вышел.

— Ты обречена.

Пэм вздохнула и покачала головой, глядя, как Николь смотрела вслед Деймону щенячьим взглядом.

— Пэм, умолкни, или я кину в тебя чем-нибудь потяжелее, чем пресс-папье.

— Куда? — спросил Деймон, сев за руль своего автомобиля.

Он наотрез отказался ехать на её колымаге и безапелляционно заявил, что сам поведет машину. Николь легко согласилась, так как её «старушка» на ладан дышала.

Наблюдая, как Деймон вводил в спутниковый навигатор данный ею адрес, Николь задавалась вопросом, раскошелится ли Митч на такой прибор. При разъездной работе он бы определенно пригодился. Возможно, ей удастся уговорить начальника, когда того посетит хорошее настроение. Ага, раскатила губу!

— О чём вы разговаривали с Митчем? — спросила Николь, когда вампир выехал на шоссе.

До этого, собрав дела своих подопечных, она пошла искать Деймона, чтобы сказать ему, что они могут трогаться. И нашла его с Джаредом в кабинете Митча.

— О повышении уровня безопасности в твоих кабинетах.

Вливаясь в транспортный поток, Деймон глянул в зеркало заднего вида.

— Даже когда это закончится, система безопасности должна быть усовершенствована. Слишком многих ты ежедневно выводишь из себя, поэтому улучшенная система безопасности просто необходима.

Николь закатила глаза.

— И как он отреагировал?

Не так уж много людей она доставала, и, конечно же, не каждый день.

— Он согласился и позволил нам взять дело в свои руки.

Судя по всему не видать ей навигатора, как своих ушей.

— Неужели ты думаешь, что это необходимо?

С инцидента в ночном клубе никто не пытался на неё напасть. Ни намёка на то, чтобы кто-то хотел её смерти.

— Да, я так думаю. — Деймон на неё посмотрел. — Только потому, что ничего не произошло, совсем не означает, что они отказались от этой затеи. Николь, эти люди не отступят. Ни за какие коврижки.

— Ну разве ты не Солнышко Салли, — фыркнула Николь. — Это третий дом справа.

— Ты должна относиться к этому более серьёзно.

 Деймон последовал за ней к двери, не сводя глаз с сексуального покачивания её бёдер. Ага, кто бы говорил. Речь шла о её жизни, а его взгляд приклеился к соблазнительной попке.

— Я отношусь к этому серьёзно. Просто не нравится, когда мне указывают, как жить.

Постучав в дверь, Николь оглянулась и поймала вампира за разглядыванием… отнюдь не её лица. Обжигающее тепло разлилось по телу. Такие парни, как Деймон, никогда не обращали на неё внимания, не говоря уже, чтобы пялились на её пятую точку. Чёрт, а это заводило.

Поднявшись на крыльцо, он встал рядом с ней и посмотрел в глаза.

— Лучше жить по чьей-то указке, чем быть мёртвой.

Не успела она ответить, как дверь распахнулась, и на пороге показался шестилетний прыгавший и хлопавший в ладоши вампир.

— Ники... Ники... — кричал он, восторженно смеясь. При этом крошечные клычки сверкали под верхней губой.

— Привет, карапуз. — Николь легонько похлопала его по носику. — Где твои мама и папа?

— Боже мой, Остин.

Улыбаясь, его мама появилась в дверях.