— Что вы делаете в моей комнате? – послышался голос сзади.

Мы обернулись, перед нами стоял Тайлер. Хлопая пушистыми ресничками.

— Это всё ты нарисовал? – спросила я.

— Да, а что?

— А как давно ты их рисовал?

— Неделю назад, почему вы спрашиваете? – искренне не понимал голубоглазый мальчик.

— Скажи, а ты веришь в то, что внутри человека может вырасти арбуз? – спросила Кристина.

— Да, если он проглотит семечку, – ответил мальчик.

— Но ведь это не так, в человеке никогда не может вырасти арбуз. Это же сказки, – сказала я.

— Правда?

— Да, самая настоящая.

Тайлер посмотрел на рисунок, а затем на нас.

— А почему ты рисуешь такие рисунки? – спросила Крис.

— Я не знаю, просто я рисую то, во что верю, – ответил мальчик.

Я посмотрела на стопку рисунков. Там лежал листочек, на котором был нарисован фей. Да-да, фей! Не фея, а мужик с крыльями и в розовом платье.

— Скажи, а кто это? – спросила я, указывая на рисунок.

— Это зубной фей, он прилетает, когда у тебя выпадает зуб, и ты кладёшь его под подушку, – ответил мальчик.

— А когда ты нарисовал это?

— Вчера.

— Но ведь фей и феев не существует, это тоже сказки, – сказала я.

— Но кто тогда оставляет под подушкой деньги?

— Я вынуждена тебя огорчить, но это родители, – улыбнулась я.

Мальчик посмотрел в пол.

— Мы, наверное, пойдём. Но, возможно, ещё вернемся, – села я на корточки перед Тайлером и улыбнулась.

Мальчик поднял на меня свой небесно-голубой взгляд и тоже улыбнулся.

Мы с Кристиной вышли из дома.

— Что-то не то с этим Тайлером! – сказала Крис.

— Да уж, надо позвонить парням... – достала я телефон.

Набрав Дина, я стала дожидаться ответа. Гудки...

— Алло, – ответил он.

— Алло, Дин, вы закончили там? – спросила я.

— Да, а вы?

— И мы, приезжай.

— Сейчас.

Через минут 15 мальчики подъехали к нам. Мы с Кристиной сели в машину.

— Ну, чего-нибудь разузнали? – спросил Сэм.

— Да! И это очень странно, – ответила я.

— Что?

— В этом доме живёт мальчик, на вид ему лет семь. И он рисует, – сказала я.

— Ну и что? Рисует и рисует, что такого?

— В том то и дело, что он не просто рисует. Я не знаю, на его картинках были нарисованы все смерти. Он рисует то, во что верит, и это сбывается.

— Что за хрень? – сдвинул брови Дин.

— И я о том же! Мальчик почти один живёт, родители на работе с утра до ночи, а он сам себе есть готовит и убирается дома, он какой-то необычный, блин, – у меня не укладывалось в голове.

— Все три гибели были нарисованы на листках. И арбуз, и сок, и кнопка эта. Он сам сказал, что рисунки сделаны неделю назад. Он верит в эти сказки, которые воплощаются в жизнь, – дополнила Крис.

— Сегодня нужно накопать про эту семейку, – сказал Дин.

Мы приехали домой, а парни поехали «раскапывать» про семью Тайлера. Я пошла купать Сида, а Кристина смотреть свою любимую телепередачу, которая “...охуенно важна, и я не могу пропустить ее!”

Прошло часа 2. Приехали парни.

— Ну, что нашли? – спросила Кристина.

— Очень интересно. Оказывается, Тайлер приёмный, – сказал Дин.

— В смысле?

— Его приёмные родители обычные люди, которые пашут с утра и до ночи. А он не их сын.

— Офигеть, а кто его настоящие родители? – спросила Крис.

— Известна только мать – Моника Дастинс. И живёт она в какой-то глуши, на окраине Айовы, – сказал Сэм.

— Нужно к ней съездить, – сказала Кристина.

— Да, но завтра, – сказал Дин.

Следующее утро…

Сэм ещё спал, я встала и пошла в туалет. Спускаюсь я, значит, с лестницы... А этот ненормальный по имени Дин Винчестер рассекает по дому в одних боксерах. Нет, ну нормальный? Я залипла на минуточку... Он меня заметил и повернулся с ядовитой ухмылкой.

— Ну, и куда это мы смотрим?

Я очнулась.

— Я никогда это тебе не говорила, но у тебя милая попа, – сказала я и пошла в ванную.

Тот заулыбался. Извращенца кусок. Я вышла из ванной, а он до сих пор не оделся.

— И ножки у тебя отпадные, – улыбнулась я, подойдя к холодильнику.