Я до сих пор ощущал на себе тепло Беллы… Согрет полностью… И не только ее телом, но и словами…

Она любит меня!

Поднявшись на ноги, я приблизился к койке и полным нежности и обожания взглядом стал смотреть на личико Беллы. На ее щеках виднелись высохшие дорожки от слез. Больничная сорочка на моем теле впитала все ее слезы и сейчас была слегка влажной.

– Любимая, – шепнул я, подведя руку к щеке Беллы. – Единственная, – проводя пальцами по ее губам, говорил я, а на глаза снова навернулись слезы. – Ты не часть моей души, а вся моя душа…

Белла настолько привыкла к моему голосу, что давно перестала замечать, когда я что-то бормотал каждую ночь, сидя возле ее кровати. И видимо сейчас она тоже не обращала на это внимания. К тому же такой пережитый недавно эмоциональный срыв и столько пролитых слез, наверняка, сильно ее вымотали.

Интересно, почему мое тело не отреагировало учащенным сердцебиением? Ведь обычно из-за сильных переживаний у меня подскакивал пульс, а сейчас всего на пару ударов стал бить чаще. Или на это годится только злость и гнев? Не понимаю…

А что если мне попробовать сейчас соединиться со своим телом?

Я неуверенно протянул руку к груди своего безжизненного тела, в надежде, что сейчас я вернусь. И, пожалуй, это было бы самым прекрасным возвращением, так как очнулся бы я в объятиях любимой девушки. Но, как и следовало ожидать, моя рука прошла насквозь тела, от чего я только и смог шумно вздохнуть…

Ладно… Попробую по-другому…

Я развернулся и постарался лечь в собственное тело, но снова рухнул на пол, пройдя койку насквозь.

– Не везет… – снова обреченно вздохнул я и выполз из-под кровати, усаживаясь рядом по правую сторону, там, где лежала Белла. – Нет смысла пробовать еще раз…

Устало, обессилив, я опустил голову вниз и снова заплакал…

По крайней мере, сейчас меня хотя бы радовало тепло наполняющее мою душу…

– Белла, – услышал я спустя какое-то время и сразу посмотрел на дверь. – Маленькая моя, – задрожавшим голосом, шепнул появившийся в палате Эмметт. Он тихо подошел к койке, при этом пройдя сквозь меня ногой. – Зачем же вы изводите себя? – замерев на несколько секунд и почувствовав на себе мое состояние и чувства, чуть не заплакав, пробормотал он.

– Не знаю, друг, не знаю… – не сдвинувшись с места, проговорил я.

– Прости, я должен ее забрать, – шепотом говорил он. – Родители волнуются.

– Конечно, – вяло согласился я и поднялся с пола.

– Белла, детка, – обратился к ней Эмметт, но она никак не отреагировала. – Надо возвращаться домой, – на этот раз реакция Беллы вызвала во мне еще больше боли, разрывающей сердце.

Все еще прибывая во сне и слыша МакКарти краем сознания, она крепко сжала в кулачок мою больничную сорочку.

– Господи, – вздохнул Эмм. – Не такой любви я желал для своей подруги, – разомкнув ее тонкие пальчики, сказал он и, стараясь не разбудить девушку и при этом не задеть всякие провода и трубки от моего тела, аккуратно взял ее на руки.

Мое тело снова медленно стало покидать тепло, и в отчаянье я просто замер на месте, наслаждаясь последними его ускользающими каплями…

– Она будет рада видеть тебя, когда проснется дома, – пробормотал Эмметт и не спеша размеренными шагами направился к выходу.

– Ты отличный друг, – шепнул я. – Лучшего для Беллы и представить сложно.

Эмметт слегка покачиваясь из стороны в сторону, пошел по длинному больничному коридору, смотря при этом на заплаканное лицо своей подруги. Я же, еле передвигая ногами, следовал позади.

– Господи, за какие грехи им все это? – со слезами в голосе шепотом спросил Эмм, глядя на Беллу.

У стола регистратуры, стоял мой отец и взглядом полного сожаления проводил Эмметта до лифта, за дверями которого мы скрылись. Интересно, что такого ему сказал Эмметт, что он на него так смотрел?

Покинув здание больницы Эмм направился к парковке, где был его автомобиль. Рядом с его машиной был припаркован мотоцикл Уитлока, а сам Джас сидел на краешке заднего сиденья машины МакКарти, ожидая его.

Заметив Эмметта, Джаспер мгновенно вскочил на ноги и, открыв дверь машины до конца, шокировано уставился на него, аккуратно укладывающего на сиденье Беллу.

– Не спрашивай, – ответил Эмм на вопрос друга, который явственно читался в его глазах.

– Езжай домой, позвони девчонкам, предай, что все хорошо, – грустно сказал МакКарти.