На этот раз мент пренебрёг регистрацией. Опять зашла дама с той-терьером и опять удалилась не солоно хлебавши. Болтовня продолжалась ещё полночи. Все оценили мой “Off” от комаров: они почему-то здесь были. Бийский вокзал оказался единственным местом на Алтае, где в это время года водились комары. Больше мы не встретили никаких кусачих тварей: ни комаров, ни мошки, ни гнуса, ни паута. И сезон клещей отошёл. Просто рай земной, и почему я раньше здесь не бывала?

Утром ребята уехали на 7-часовом поезде, а я заняла привычный пост на первом этаже. И тут на моё весло среагировала девушка, ага! Она возбуждённо затараторила, что тоже отстала от своих, и мы с ней товарищи по несчастью, и вообще соседи – я из Москвы, она из Питера, и зовут её тоже Таня. Выглядела она, правда, как «чайница», но мало ли, внешность обманчива.

Выяснилось, что у неё-то ничего криминального не случилось, просто задержалась она дома и ехала скорым поездом одна, а на утреннем медленном поезде должен прибыть её капитан из питерской команды «Мамонты». Ура, я кое-кого из них знаю. Забрезжила надежда напроситься на хвост.

– А куда вы хоть идёте и с кем?

– Ничего не знаю – куда и как, вот мужик приедет, он всё знает. А вдруг не приедет – тогда я буду как ты.

Гм, ладно, ждём. Приходит поезд, и выгружается оттуда – Платон Бершадский собственной персоной. Видит меня – и удивляется.

А я-то знала, что ли, что там за «мамонт»! С этим Платоном мы давно познакомились в магазине «Терра», он там отделом секонд-хэнда заведовал. Как-то зацепились мы языками – он старый водник, а я молодой, в смысле начинающий. А мне как раз кота нужно было вписать в Питере на две недели до Лосева – это такой водный фестиваль на реке Вуокса в Лен.области. Того самого рыжего Сэндика: мы с ним отдыхали на Селигере, а потом приехали в Питер на машине одного алконавта, с которым познакомились на слёте «Октопуса», когда я связку на ноге порвала… короче, отдельная история. В общем, через две недели опять выезд в лес, а таскать бедного кота в Москву и обратно не хотелось. И вот Платон кота вписал к своему другу Сергею Фёдорову, с которым 17 лет на двойке ходит. Впоследствии мы с ним имели долгое и плодотворное коммерческое сотрудничество. У Сергея был свой кот, который оказался задирой и вызвал-таки моего пофигиста на драку. Когда их разняли, в спине у моего оказался обломанный коготь противника. Ну, не сам коготь, а роговой чехлик с него. Зато в спине зачинщика обнаружили аж два когтя. Наш боец оказался круче, но потом хромал.

Совершенно случайно мы тогда к этому Серёге ехали одновременно и по дороге встретились. А вот тут совершенно случайно встретились на вокзале в Бийске. Мало того, в соседнем вагоне ехала другая группа водников (должны же они были когда-то появиться), с которыми мы этой весной вместе забрасывались из Невинномысска. То есть, мы их подвозили на своём автобусе. Мы первой планировали реку Кубань, а они фыркали и собирались сразу на Большую Лабу. Притом, что половина группы у них не имела вообще никакого опыта. Одна девушка, «чайник со свистком», ужасно не хотела идти капитаном, понимая, что матросы совсем «чайники». А другая хлопала глазами и спрашивала:

– А спасжилеты обязательно надевать? А что такое «морковка»?

Ну, значит, там они выжили, раз на Алтай приехали. Кота они, конечно, тоже помнили. Все подивились тесноте этого мира… но взять меня с собой никто не стремился.

Платон отмазался тем, что у него двойка. Пассажир на двойке, конечно, дело стрёмное, это и я понимаю. Идёт народ на Чую, речка весьма серьёзная. Основная часть группы уже стоит в Чибите, ходит радиалки в горы. Четвёрки у них есть, но согласится ли адмирал меня взять – не факт. В походах субординация беспрекословная, а Платон на этот раз идёт просто участником, чему ужасно радуется. Отдыхать мужик приехал, девушку выгуливать, и я тут явно не в струю.

Господа вчерашние «чайники» в принципе не против, но ждут санкции адмирала Пети. Тот возвращается с пивом, задумывается… И решает, что при уровне их команды пассажира брать опасно. С одной стороны, обломно, а с другой – радует, что у Пети соображалка появилась. Это хороший признак. На трассе ты сам за себя отвечаешь, и риск для жизни минимальный, а белая вода шутить не любит. Там как раз не место для неоправданного риска. В моем первом серьёзном походе я наблюдала трупообразование (слава Богу, хоть не в нашей команде), и с тех пор отлично представляю, к чему приводит раздолбайство. И кому, как не командиру, надо быть перестраховщиком.

Народ договаривается с транспортом, торгуется, пьет пиво, а я стою и фрустрирую. А счастье было так возможно! Меня снимают на видео с комментарием:

– А это девушка с котом. Но сейчас она без кота.

Да, хороша бы я тут была ещё и с котом!

Нашёл народ машину, погрузился и уехал. А я осталась. До Чибита, если что, сама доеду, он прямо на Чуйском тракте, и трафик там активный круглосуточно.

По контрасту, этот день оказался урожайным на водников. Вот опять мужики с вёслами и касками, но, к сожалению, уже сбрасываются. Охотно и много рассказывают про свои приключения. Ходили они Шавлу двумя самодельными двойками, воды там было валом: весь июнь шли дожди. Они там килялись каждый день, оба ката поломали: один несильно, другой – криминально, и сошли с середины маршрута нафиг. Все в синяках и ссадинах, довольные как слоны. Было их на вокзале трое, четвёртый не помню, куда делся. Калининград и Украина – интернационал, значит. Мужики откровенно безбашенные и очень этим гордятся.

– Жалко, - говорят, - что мы уже уезжаем, а то легко бы тебя с собой взяли. Мужской коллектив разбавить – самое оно бы было. Другие боятся – это их дело, а мы не боимся.

Ой-ой-ой, как же хорошо, что они уже уезжают! Ведь пошла бы с ними, как пить дать, и сейчас бы мои бренные останки кушали хариусы.

Один из орлов нашел в джунглях Шавлы бронзовый острый предмет с дыркой, весь покрытый патиной. Все вертели его в руках и соглашались, что он действительно мог быть произведён в бронзовом веке. Теперь постнеолитическая находка красовалась на мужественной груди калининградского водника.