–  Да так, мелочь, - пряча улыбку в усы, отмахнулся Николай.
– Просто вдруг подумалось… какой упрямый наш Андрей Славцев. Упрямый, будто осел.

–  Ну да!
– мгновенно поддержал боцман.
– Что-что, а упрямства и спеси у него - на двоих хватит!

–  Насчет спеси - не знаю, - пожал плечами Атаманов.
– По-моему, Франт, ты просто не очень хорошо понял его характер. Спеси там нет, Андрей по-другому смотрит на многие вещи… Как и прочие офицеры, прошедшие войну. Упрямство - да. Словно у осла, - повторил Атаманов.

–  Словно у осла!
– эхом отозвался Букач.

–  Ну вот, - снова улыбнулся Николай.
– Я и подумал: такому человеку как раз на корабле с подходящим именем служить. На «Осле»! У нас то есть!

Франтишек возмущенно фыркнул, даже чуть замедлил шаги. Он ждал совсем другого вывода.

–  Пошли-пошли!
– поторопил его командир звездолета.
– Нас ждет дама, которая мечтает о транспортировке какого-то груза. Негоже опаздывать, настраивать против себя потенциального клиента.

Но боцман мог думать только о новичке.

–  Слышь, Ник, а правда, что он воевал?

–  Сам не видел, - отозвался Атаманов, - но если верить документам - воевал. Оснований не верить у меня нет. Личное дело капитана Славцева верифицировано электронными координаторами. Сам понимаешь: если б не проверили все данные, указанные на флешкарте, Галактическая Безопасность не позволила бы Славцеву пойти на курсы пилотов, а нам - принять Андрея на работу.

–  Значит, воевал?
– не унимался боцман.

–  Воевал.

–  В созвездии Гидры?

–  Да, возле Альфарда, - терпеливо пояснил Атаманов. Волей-неволей, командиру приходилось быть и психологом, и «подушкой безопасности», гасившей колебания внутри коллектива. Николай притормозил, приглядываясь к ярким номерам на стеклянных дверях офисного здания.
– Альфард - сердце Гидры. Говорят, там шли самые жаркие бои с повстанцами. Схлестнулись две армии, и мясорубка вышла ужасающая. Именно там войска Галактического Союза уничтожили основные силы взбунтовавшихся головорезов. Много хороших людей погибло…

–  Если он такой герой, - со злостью выпалил Букач, - тогда почему никогда не рассказывает о схватке возле Альфарда?! У меня друзья-военные, дома, на Тиле. Так они чуть что - сразу в кабак… Примут на душу - и как начнут вспоминать, так кровь в жилах стынет от их откровений! А Славцев?! Молчит, ни разу о прошлом не заговорил! Ни разу!!! И пьет мало, в смысле не напивается! Это совсем не похоже на ветерана, а?!

–  Вот сам его и спроси: почему он такой?
– невесело усмехнулся Николай, толкая нужную стеклянную дверь.
– Франтишек, извини, скажу начистоту. Я согласен с тем, что Славцев - человек сложный, немного замкнутый, со своим взглядом на вещи. Упрямый, резкий. Однако, по моей скромной оценке, из него выйдет хороший пилот и отличный помощник командира. Я вижу, каковы его профессиональные навыки. Поверь, это не мальчик после курсантской школы, только-только нацепивший погоны навигатора и возомнивший себя самым главным орлом ГалаСоюза. У Славцева - никакой дури за пультом. Решения принимает мгновенно, причем, что особенно приятно, - правильные решения.

Букач хотел возразить, но командир остановил его взмахом ладони.

–  Быть может, он жесток и категоричен, но впервые с того момента, как нас оставил Леша Добровольский, я могу спокойно спать между вахтами. Я знаю, что ходовой мостик и центральный пульт находятся в надежных, опытных руках! Короче, Франтишек, хватит воевать со Славцевым! Постарайся сделать первый шаг навстречу, прошу тебя! Ему очень трудно. Мы летаем вместе не первый год, он - новичок. Конечно же, помощник чувствует себя не в своей тарелке: вроде бы начальник для экипажа, но нет авторитета. Вот он и пытается найти место, пытается отстоять его. Может, именно потому ведет себя излишне резко?

–  Психолог ты… - недовольно проворчал Букач.
– Психолог, мать его… Тебе бы в клинику платную… Реабилитацией инвалидов заниматься…

–  А что?!
– развеселился Атаманов.
– Вот отнимут лицензию навигатора, по возрасту, обязательно последую твоему совету!

–  Гы-гы!
– передразнил Франтишек, но тут переключился на другое: - Слушай, Ник, так ты о Славцеве почти ничего не знаешь? Только то, что было записано в личном деле?

–  Ну… - приподнял бровь капитан, - как не знаю? Я бы не смог взять в экипаж человека, не поговорив с ним лично, не «прощупав». Конечно, до первого рейса мы с ним беседовали. Долго. Только о боевом прошлом Андрей рассказывать не любит. Не знаю почему, наверное, что-то такое там осталось, о чем не хочет вспоминать. Про войну, про Альфард спрашивал - он сразу замыкается. Об остальном беседует охотно, высказывает свою точку зрения…

–  Ник, а там, возле Альфарда, у Славцева какое-то прозвище было?
– вдруг перебил боцман.
– Он, случайно, не говорил?

–  Славцев не говорил, но в деле записано, - Атаманов подергал себя за кончик уса.
– Не знаю зачем, но записано.

–  И какое?! Не тяни!
– показалось, Франтишек умрет от любопытства, если не услышит ответ через секунду-другую.

–  Везун.

–  Везун?!
– озадаченно переспросил Букач и посмотрел себе за спину.

Словно где-то там находился Андрей Славцев, его можно было увидеть и проверить: насколько точно прозвище подходит к помощнику капитана.