Первым пришел Барсуков. Он поздоровался, сел подле трубы и спросил:

— Ну, что у вас?

— А вот послушайте, — ответил Сивачев и передал рассказ Груздева и приход молодых людей с собакой.

— Это значит, что открыт Груздев, а с ними я, — окончил Сивачев.

— Несомненно! Осел ваш Груздев! — воскликнул Барсуков.

— Он не виноват. Там люди похитрее нас с вами. Вы лучше скажите, что теперь делать?

В это время пришел Груздев. Сивачев познакомил его с Барсуковым и сказал:

— Ты при нем можешь все говорить. Он все знает, и эта труба — его. Что нового?

— А ничего. Сегодня я без собаки и вообще она меня оставила. Был на Васильевском. Там действительно старик Заводилов живет. Сергей Аркадьевич, и в конторе на Комиссаровской служит. Как мой. Сегодня все то же было. Пришел в контору, только с папиросником не встречался.

Барсуков смотрел в трубу. Гвоздев ходил по комнате.

— Вопрос в том, что теперь делать? — заговорил Сивачев. — Товарищ Груздев обнаружен, я — тоже. Вероятно и вас, Сергей Семенович, разъяснят. Они хитрее нас, и по-моему нам надо искать таких, которые их хитрее.

— То есть?..

— Итти к прокурору, или в уголовный розыск, или в ГПУ.

— Но тогда мы не узнаем их секрета, — проговорил Барсуков, — и потом нет у нас доказательств их преступности. Как мы докажем?

— Придут и увидят то, что видели мы.

С этими словами Барсуков приложил глаз к трубе.

— Собирается что-то делать. Тащит опять свои машины.

— Возьми со стола из той комнаты мой бинокль и смотри тоже. Ты еще не видел, — сказал Сивачев, обращаясь к Груздеву.

Груздев взял бинокль, стал подле Барсукова, приложил бинокль к глазам и тотчас воскликнул:

— Здорово! Все видать, как на ладошке. Сразу стену узнал и окно. Этот в ермолке машины поставил. Э, полетел шар!

— Если бы знать, как он это делает, — с тоской воскликнул Барсуков и вдруг вскочил на ноги, едва не опрокинув трубы.

— Смотрите, смотрите!

Сивачев взглянул на окно и замер.

— Сюда! — проговорил он.

По воздуху, то поднимаясь, то опускаясь, медленно плыл шар.

— На нас! — закричал Барсуков. — Закрывайте окно! Скорей!

Груздев в один прыжок очутился подле окна и захлопнул его. И почти тотчас светящийся шар приник к стеклу, отодвинулся и заколебался перед окном. Сивачев взглянул в бинокль.

— Он смотрит в трубу, а теперь что-то делает подле машины. Полетел второй шар.

— Бежим! — закричал Барсуков и схватил трубу.

И все трое выбежали в коридор, а затем на лестницу.

И почти тотчас раздался сухой треск и звон разбившихся стекол.

Когда они были на улице, раздался резкий, оглушительный треск, словно бросили на камни лист железа. Прохожие остановились и подняли головы кверху. Сивачев взглянул наверх. Из окон его комнаты вырвались клубы дыма.

— Пожар! — закричал кто-то.

Из ворот дома выбежал дворник, побежал к пожарному сигналу.

Сивачев, Груздев и Барсуков стояли на другом углу улицы.

— Извозчик! — закричал Барсуков и торопливо сел в пролетку.

— Я домой, — сказал он, бледный от страха, — еще бы минута, и нас бы не было.

— Что случилось? — спросил ошеломленный Сивачев.

— Видите, — усаживаясь и принимая от Груздева подставку, заговорил Барсуков, — он разрядил первый шар в воздухе, чтобы разбить стекла, а второй пустил уже, как снаряд. У вас все разрушено и пожар. Ну, я еду!

Он толкнул извозчика и пролетка отъехала. В ту же минуту раздался протяжный звук трубы и на улицу въехал пожарный обоз.

— А нам что делать? — спросил Груздев.

Сивачев уже справился от волненья. В голове его созрело решение.

— Иди куда-нибудь, только не домой. Переночуй и потом устройся. Адрес свой скажи Тышко. Я к нему зайду.

Груздев пожал ему руку и ушел. Сивачев перешел улицу, сел в трамвай, поехал ночевать к своему приятелю — Кумачову. Он не хотел оставаться подле дома, где горела его квартира.

Может быть в толпе есть люди, которые высматривают его. Подробности о пожаре он узнать успеет.

В десять часов утра Сивачев уже был на углу улицы Дзержинского. Дежурный попросил обождать.

Сивачев сел на деревянную скамейку. В подъезд вошел толстый, широкоплечий мужчина в высоких сапогах и гимнастерке. Дежурный высунулся из окошка и сказал:

— Товарищ Башков, поговорите с этим гражданином.

Башков остановился. Сивачев подошел к нему и быстро стал говорить. Башков не дал ему закончить.