– Вы знали? Всё это время знали, что, освободив мою мать от выбора, он падёт на меня?

– Это было слишком очевидно, Эмбер.

Девушка не смогла больше ничего ответить. Грустно усмехнувшись, она отвела взгляд.

– Почему? – неожиданно спросил Дени. – Почему очевидно? Чем Эмбер отличается от предыдущих?

– Она другая, - хрипло произнёс Коннер.

Эмбер мигом поймала его взглядом.

– Да, Коннер прав. Эмбер другая. Она способна не только впитать ту силу, но и контролировать её, применять и создавать нечто новое, не изведанное ранее. Ей не нужны наставники в роли Михаила или Люцифера. Она способна подняться выше них.

Подобные утверждения немного пугали всех присутствующих, в том числе саму Эмбер. Безусловно, она понимала, в чём её главная особенность. Кровь, не чистая кровь, которая с ней с рождения.

– Всё это, конечно, увлекательно, - вновь заговорил Коннер, - но что мы все тут делаем?

– Все вы каким-то образом связаны с Эмбер, поэтому вы здесь.

Кассандра неуверенно приподняла руку, для привлечения внимания, добавив:

– Я не связана с ней.

Дэмиан, безусловно, мигом встретил её взглядом.

– Кассандра, - слегка улыбнулся он. – Ты не растеряла свою дерзость за столько веков. Однако весьма удивлён, что ты так долго молчала.

Демоница невольно напряглась.

– Не волнуйся, я позабыл о старых обидах.

– Отрадно слышать.

– Итак, если кто-то ещё не понял, я могу помочь этой милой особе, - показал она на Эмбер, - изменить судьбу и избежать необратимых последствий. Особо светиться мне нельзя, поэтому и привёл вас сюда. Это место под защитой сильнейших рун.

– Какая тебе выгода? – спросил Коннер.

Дэмиан ответил не сразу, пристально смотря на демона.

– Я дал обещание.

– Неужели для тебя это что-то значит?!

– Коннер! – обратилась к нему Эмбер, посчитав его грубость не уместной.

– Не стоит, Эмбер. Его недоверие вполне объяснимо. Демонам вера не свойственна.

– Где сейчас тот клан? – неожиданно спросила Кассандра.

– Клана нет, он уничтожен.

– Кем? – робко спросила Эмбер.

– Люцифером. Ему не особо нравилось, что кто-то кроме Него контролирует избранные души. Но не волнуйся, для ритуала тебе хватит меня. Мне осталось лишь найти ещё одну маленькую деталь, и ты, Эмбер, начнёшь новую жизнь. Оставайтесь здесь, я скоро вернусь.

Дэмиан направился к выходу. Эмбер почти сразу поспешила за ним.

– Нам просто сидеть здесь? – поинтересовалась она.

– В любой момент Люцифер или Михаил предпримут очередные меры. Любого из них они могут захватить в плен и использовать против тебя. Здесь они в безопасности.

– Да, понимаю.

– Пойдём, хотел ещё кое-что обсудить с тобой.

Они вышли на улицу, и Дэмиан продолжил, прикрыв двери склепа:

– Понимаю насколько сильно сейчас твоё желание вновь стать обычной девушкой. Но позволь поведать тебе одну немаловажную тайну. Эмбер, я не только исполнял роль заместителя Создателя. Я хранитель знаний, множества секретов, а также того, чего боятся все Архангелы, даже падшие. Как ты думаешь, почему я разыграл спектакль со своим бесследным исчезновением? И для чего сейчас скрываю своё существование от Михаила и Люцифера?

– У вас есть что-то против них.

– Баланс, гармония, равенство сил – вот чего всегда хотел Создатель. Тьма и свет – это было и будет всегда. Однако в каждом сценарии есть недочёты. Невозможно быть абсолютно уверенным в том или ином развитие событий. В этом и есть изюминка жизни – непредсказуемость. И ты должна понимать, у каждого Инь есть свой Ян, на каждый плюс найдётся минус.

– Поправьте, если я ошибаюсь, и не так поняла ваши намёки. Говорите об оружие против Архангелов?

– Оружие – это громко.

– Но существует нечто, способное остановить их?

– Отец любил их, поверь. Любил и гордился. Изгнание любимого сына – рисковый шаг, который повлёк определённые последствия. Он понимал, рано или поздно наступит тот день, когда обиды и зависть перерастут в неконтролируемою ярость и желание уничтожить друг друга. Противостояние двух сильнейших Архангелов – синоним уничтожения всего живого. Даже без тебя Они способны бороться, просто длиться это будет вечно.

В голове Эмбер складывалась не радужная картина, и в глазах проблёскивал ужас.