— А ты опять на меня набросишься?

Я открыла рот, намереваясь ответить, но… но что тут ответишь? Я поражена. Он меня подколол. Трудно признавать, но заслуженно.

— Нет, — я неловко осмотрелась по сторонам. Если бы и хотела, то это было бы трудновато сделать.

— Даже целовать меня не будешь?

— Нет.

— А что на счет извращенца? Извращенцем меня назовешь?

Я раздраженно вздохнула, смотря в сторону. Я понимаю, что заслужила это, но он слишком затянул. По крайней мере, он вообще со мной говорит. А это большой плюс.

— Нет, не назову.

— Даже не верится. Ну, тогда садись.

Я быстро проскользнула на сидение напротив. Среди прочей учебной ерунды, возле парня стояла кружка кофе и несколько пончиков в тарелке. Интересно, если один из них пропадет, он заметит?

— Раз сегодня не намечаются поцелуев, преследований и попытки стянуть с меня одежду, то мне хочется узнать, что же ты задумала на этот раз?

А я-то думала, что он неразговорчивый… Он так со всеми общается? Изначально мне казалось, что не общается со всеми из-за того что он социопат. Ну, или из-за того, что он… стеснительный паренек?.. Согласна, глупо было это думать.

— Я пришла извиниться.

Ну и еще раз попробовать стянуть с тебя одежду.

Интересно, как он объясняет сам себе все мои странные поступки? Даже я считаю, что все мои действия годятся лишь для пациента психиатрической больницы. И нормальный человек меня уже давно бы отправил по адресу. Но, думаю в его случае, я сначала побываю в нашем отделении полиции…

Осмотревшись по сторонам, я пыталась остановить взгляд на официантке. Ну не красть же пончики у парня из-под носа. Аллен вернулся к своим учебникам, и ни больше не произнес. Перед тем, как я все же решусь перед ним извиниться, мне нужно хотя бы поесть. Не разворачивать же речь на пустом желудке. Но как бы я не старалась привлечь внимание хоть одного официанта, они как будто назло меня игнорировали. Мне что злобно затопать ногами, чтобы они меня заметили?

Я повернулась к Аллену, который что-то писал в тетради. Такое чувство, что он моментально обо мне забыл, как только снова вернулся к своим учебникам. И почему в этом месте меня все игнорируют?

Мимо меня пролетел парень официант, пока он окончательно не исчез с поля зрения, я подняла руку, подзывая его к себе, но… он пролетел мимо. Издевательство. Я так и осталась с поднятой рукой, злобно смотреть ему вслед. Опустив руку, я откинулась на сидении, проклиная всех работников этого места.

Никуда отсюда не уйду, пока не поем.

За соседним местом послышался смешок. Я вернула свое внимание к Аллену Миллеру. Он явно смеялся надо мной. Раз это действительно так, значит, я не должна сдерживаться от его пончиков.

Положив сумку рядом, я достала свою камеру и положила ее рядом. Не могу сидеть спокойно, пока она не рядом со мной. Отодвинув учебники в сторону, я придвинула к себе тарелку с пончиками, под недоуменным взглядом Аллена.

— Ты сюда извиняться пришла, а не красть мою еду.

— Я взяла ее от безысходности, — проворчала я, смотря только на пончики.

В ответ я получила еще один недовольный вздох от Аллена.

— Карен, — парень поднял руку вверх, привлекая внимание девушки у барной стойки. Она сразу же повернулась. Что за черт? — Подойди, пожалуйста.

Вот так просто? Они специально меня игнорировали, я уверена.

— Это значит, что я должна вернуть пончики?

— Было бы неплохо.

Я отодвинула тарелку подальше.

— Они все равно уже остыли.

Девушка — Карен, подошла к нам, приветливо улыбаясь Аллену и с интересом оглядывая меня. На вид ей было не больше двадцати лет. Аллен махнул в мою сторону, опять принимаясь что-то писать. Вежливость так и льется из него. Но, думаю, все же стоит сказать спасибо за помощь. Даже если он просто спасал свою еду.

У приветливой Карен, я заказала четыре шоколадных пончика и карамельный кофе. И как только она ушла, за нашим столиком, кроме звука листания страниц, было тихо.

— Что ты делаешь? — спросила я, смотря, как Аллен опять что-то пишет в тетради.

Отличный вопрос, молодец. Начало бессмысленному разговору положено.

— Занимаюсь.

Неразговорчивый холодный тип.

— Как насчет выслушать мои извинения?

— За что именно? — Аллен все еще был погружен в удивительный мир математики. — Поцелуй, преследование, отвлечение меня от важных дел, или за то, что вломилась ко мне в раздевалку? Или за ведро воды, которое ты обрушила на меня?