– О … – Рейла приподняла изящную бровь и посмотрела на принца испепеляющим взглядом: – Два неугомонных и избалованных мальчишки не могут поделить девушку, а я всего-лишь разменная монета в вашей глупой игре. Это крайне унизительно, по отношению ко мне? Вы не находите? – Она плотно сжала свои четко очерченные губы.

Эта женщина говорила тихо и вкрадчиво, но Оберин ежился от ее слов не меньше, чем, если бы она кричала на него.

– Я сожалею, Ваше Величество, но ваш сын и наш король практически не оставил мне выбора! – Оберин развел руками в воздухе.

– Вздор. Что бы ни сделал мой царственный сын, он король, и он в своем праве. – Она бросила легкий взгляд на обрубок правой руки принца: – А вот вашему положению многие и прежде не завидовали, а теперь думаю, вы усугубили его еще больше. И причем не только свое, но и вашей семьи.

– Думаю, у Рейгара нет прямых доказательств, чтобы обвинить меня в похищении. – Усмехнулся дорниец.

– Возможно, явных доказательств и нет, но он умен. Ему понадобиться не больше нескольких минут, чтобы сложить части этой головоломки воедино. – Ее лицо почти не выражало эмоций: – Жаль, что ваша сестра не оказалась достойной партией моему сыну, возможно, будь она искуснее в любовных утехах и обладай более изворотливым умом, подобно вашей матушке, многих неприятностей удалось бы избежать. А теперь ему и вам, да и бедняжке Элии приходится расплачиваться за выбор ваших родителей … наш неверный выбор.

Оберин вспомнил свою мать, и о том, как та всегда с трепетом и благоговением говорила о Рейле Таргариен. В юности их многое объединяло, кто знает, какие секреты друг-друга они скрывали.

– Между тем, я предлагаю вам выход. – Продолжила королева: – Вы могли бы вернуть меня на Драконий Камень, и скрыться. Ведь в противном случае последствия для вас могут стать катастрофическими. Рейгару давно нужен был повод, чтобы лишить Дорн его автономии, причем в нынешних обстоятельствах, его поддержат все великие дома. А вам придется смотреть, как вашего брата лишают власти, сестру титулов, а если эта северянка достаточно умна, то и вашего племенника права на престол.

– Возможно, вы в чем то и правы, моя королева. – Улыбнулся Оберин: – Но я не верну вас назад. По крайней мере, пока. Ведь сейчас вы обладаете кое-чем очень важным для нашего короля! Кое кем, я бы сказал! Крохотной жизнью, необходимой для его грандиозных предсказаний.

Королева пристально посмотрела на Оберина. Она словно оценивала его. Пыталась понять, насколько этот человек стоящий перед ней разумен, насколько отчаян и на что способен.

– Одумайтесь, принц. – Наконец, более мягко произнесла она: – Ожидание обещанного принца спасителя, и другие пророчества с этим связанные, только разрушают жизни. Оглянитесь вокруг, погоня за призраками несет лишь боль и страдания. Сейчас это сводит с ума моего сына, а в прошлом тяготило моего отца, но вы свободны от этого проклятья. Этот рок следует лишь за моей семьей, не вмешивайтесь.

– Не могу, я уже замешен. – Усмехнулся Оберин: – Мы ведь с вами в какой-то степени тоже семья теперь, ваша дочь, которая вскоре родится, станет теткой моим племянникам.

– Откуда вам знать, дочь ли я ношу под сердцем!? – В голосе королевы звучали железные нотки, такие же, как и у ее сына.

– Но ведь именно за ней вас и отправил Рейгар на драконий камень. – Оберин изобразил заговорческое выражение лица: – Вы же наверняка были поражены, что сослав своего отца, он отправил вместе с ним и вас. Ему нужна была эта беременность, и он был готов смирится с тем, что его сумасшедший родитель продолжит какое-то время мучить его матушку, лишь бы заполучить этот маленький плод в вашем чреве.

Королева яростно смотрела на своего похитителя, но ни один мускул не дрогнул на ее лице. Оберин подумал, сколько же сможет вытерпеть эта женщина и восхищался ею.

– Рейгар не позволял вам вернуться в Красный Замок, ко двору. Держал собственную мать как затворницу в крепости на скалистом островке, лишенном роскоши и подобающего общества, я уже не говорю о недостатке в других радостях жизни. Ваш сын и наш король, считает, что его сестра должна родится только на Драконьем Камне. И он готов пренебречь вашими чувствами, комфортом, потребностями и всем чем угодно, лишь бы получить желаемый результат. Он принес вас в жертву своим амбициям и предсказаниям.

– Может быть, вам не приходило в голову, что на свете есть люди способные ставить интересы своего Королевства выше собственных, но в моей семье такие люди есть. Рейгар свято верит в то, что он должен спасти Вестеросс. Только семерым доподлинно известно, о чем он узнал в своих свитках. И я, как мать, и как его подданная, должна помочь ему и содействовать. У меня нет другого выбора. Это мой долг. – Холодно отрезала королева.

– Он король и он в своем праве? Потому-то король? – Рассмеялся Оберин: – Вы себя пытаетесь убедить, в том, что ваш сын не хладнокровное чудовище, или хотите уговорить поверить в это меня?

Рейла молчала, видимо она считала эту беседу и так затянувшейся. Но Оберин был зол на нее, за ее спокойствие, за то, что она находит оправдания для своего первенца, и, наверное, за то, что Таргариен был ее сыном, в нем было так много от нее – властной и сильной, и так много от сумасшедшего короля. Но именно мать сделала Рейгара таким, какой он есть.

– Я, пожалуй, мог бы сгинуть на чужбине, не вмешиваясь в дела Его величества, но это слишком скучно, вы не находите? Я ведь привык проявлять инициативу и не иди у судьбы на поводу. – Оберин решил дать немного пищи для ее воображения: – Вы, наверное, еще не слышали, но ваше еще не рожденное дитя, сможет однажды пробудить драконов. И если мне суждено провести долгие годы в разлуке с Дорном и с моей возлюбленной то, драконы и их хозяйка станут для меня хоть какой-то компенсацией. Вы же знаете, что в Дорне право править передается не только мужчинам но и женщинам, и их супругам. Как вы считаете, мне над этим стоит поразмыслить?