— А что сделает мой Дориан, если я скажу нет? — улыбнулся Максвелл.

— Хороший ответ, очень хороший ответ, Макс, — все смотрели на них ошарашенно, а Дори сиял как рождественская елка, — этот ответ поистине заслуживает наказания, — усмехнулся Дори, убирая коробочку обратно в карман, — нас можете не ждать. Думаю, справитесь с вечеринкой сами, — произнёс он, впившись в руку Макса и таща парня в комнату.

Вернулись они только к началу вечеринки, оба сияли ещё больше, а на пальце Макса все-таки красовалось злосчастное кольцо.

***

Кас влетел в комнату, обнаружив Локи сидящим в кресле. Выглядел соул обычно, но Кас прямо физически ощущал напряжение. Он прикрыл дверь, медленно прошел по комнате к шкафу и, порывшись в своих вещах, подошел к Локи и встал на колени перед ним. Долгую минуту изучал его лицо и все пытался собрать разбегающиеся слова.

— Локи, — начал он, — я… я давно думал о нас двоих. Ты ради меня, ради нас — много всего сделал, ты изменился, бился на арене, оберегал меня от всего. Ты вкладывал в наши отношения все, всего себя, а я лишь был рядом. Принимал, сиял, позволял тебе любить меня, доказывать вновь и вновь что я для тебя весь мир… Я давно об этом думал, просто не знал как это сказать, чем показать. Ты тоже для меня весь мир и я готов об этом заявить во всеуслышание, а вчера, — он что-то, волнуясь, крутил в пальцах, — вчера я глупо растерялся. Честно, женитьба у меня в голове сразу же ассоциируется с церковью и священником и… я вспомнил о своей семье. Я испугался, Локи. Хоть я и… а сейчас Магнус сказал о твоем отношении к семье… и эта история…, — Кас посмотрел на кольцо на груди Локи и вздохнул, снова глядя в глаза любимому. — Я… — он наконец показал, что крутил в руках. Это был тонкий изумительной красоты браслет в виде какой-то веточки по периметру. Металл, из которого он был сделан, было не узнать. — Это сплав золота, серебра, меди, — проговорил Кас, — я две недели назад после очередного письма из дома решил, что ты для меня важнее всего в этом мире, в этой жизни. Я собрал всякие штучки, которыми меня одаривали родные, чтоб наставить на путь истинный, чтоб бог защищал меня и отправил на переплавку, и для меня сделали браслет из этого «освященого» металлического ассорти. Я дарю его тебе, потому что ты и я — это чудо, это настоящее чувство, которое никто не вправе убивать или разрушать. Бог тот самый или другой — не важно, бог любит меня, раз он дал мне тебя в соулы. Он любит меня, раз ты меня полюбил. Он любит меня, раз мы выиграли и мы здесь. И это самое главное. До тебя я существовал в угоду родителям, братьям, которые делали со мной что хотели. И я встретил тебя, стал твоим ангелом. Это единственное стоящее, что со мной произошло. И я выбираю тебя, мой любимый. Считай, я круглая сирота. Я знаю, семья для тебя очень важна. Но моя семья религию ставит на первое место. Они хотят, чтобы я отказался от тебя. Отказался от счастья и жизни, но я буду с тобой. Это мой выбор, мое решение. Только ты мне нужен. Мой бог, моя семья, моя родня. Прими этот браслет как дар, как символ моей любви.

— Ангел, — выдохнул Локи, беря браслет из рук Кастиэля и надевая на своё запястье, а следом опустился на пол, притягивая парня к себе, — мне так жаль, ангел, так жаль. Я хочу, чтобы ты был счастлив, чтобы тебе не приходилось выбирать между мной и семьёй. Это неправильно, это дико неправильно, — выдохнул он, — может, можно как-то изменить их мнение, хоть что-то сделать. Брак очень важен для викингов, важен для чести семьи, но ради тебя я готов на все, если это окончательно поссорит тебя с семьёй, то нам не обязательно это делать. Да, я хотел сделать тебе предложение и очень хочу и сейчас, чтобы мог спокойно привести тебя в дом, но можно и без этого. Мы и так вместе, и я никогда не уйду и не откажусь от тебя, — произнёс он, крепче прижимая парня к себе.

— Локи, — выдохнул Кас, обнимая его, зарываясь лицом в шею, — я знаю лишь то, что люблю тебя и хочу быть рядом с тобой каждую минуту. А вот как отреагируют родные, если я женюсь на том, кого они хотят убить, стоит ему появится на пороге — я не знаю, но я могу написать им и это узнать наверняка, — он рассмеялся, — хотя я забегаю вперед, может, ты уже передумал делать мне предложение, — хитро улыбнулся Кас.

— Кастиэль, — произнёс Локи, снимая со своей шеи цепочку и с неё снимая кольцо, — окажешь ли ты мне Локи Лафейсону, сыну Лафея, приемному сыну Одина, честь стать моим мужем, чтобы разделить со мной одну жизнь на двоих, приумножить счастье и разделить боль, которые выпадут на нашем жизненном пути, — улыбнулся Локи.

— Локи, — проговорил засиявший Кас, — это лучшее в жизни, что я слышал. Конечно же, я буду твоим мужем, мой любимый. И знаешь что, ведь я получаю намного больше чем тебя. Я получаю семью. — Кас улыбался очень радостно, — веришь, Тор сейчас намного мне ближе, чем мои братья вместе взятые. Так что не переживай, Локи, все будет чудесно. Не идеально — это слишком скучное слово. Все будет неидеально, но прекрасно, превосходно, восхитительно и великолепно. Потому что мы вместе. Навсегда.

— Если честно, то мне кажется, что эту блондинистую самодовольную физиономию любят уже все, — рассмеялся Локи, — Один тебе тоже понравится, он тебя полюбит. А о Фригге я молчу — ты ещё от неё бегать будешь, чтобы она тебя в объятиях не задушила или пирогами не закормила. Мы всегда, когда с ребятами приезжали — она все переживала, что в Ордене нас плохо кормят и все не уходили, а уползали из-за стола. А ты самое лучшее, что случалось со мной в жизни и они полюбят тебя, как сына.

— Я счастлив, — проговорил Кастиэль, — просто абсолютно счастлив, родной. Мой Локи, мой будущий муж, мой жених. Отлично звучит, правда? — Кастиэль засмеялся.

— Просто великолепно, — улыбнулся Локи, надевая кольцо на палец Кастиэля.

— Легендарное кольцо, о котором все знали, — улыбнулся Кас, — кстати, идем наши друзья очень расстроились из-за тебя, надо их успокоить. Да и интересно, кого ты шафером возьмёшь если ты почти всеми застолблен, — улыбнулся Кас.

— Легендарное не кольцо, а имя моего отца, — улыбнулся Локи, — я возьму Магнуса, естественно.

— А я, конечно же, Алека, — Кастиэль обвил руками своего соула за шею, чтоб прильнуть в самом нежном поцелуе в мире.

***

Бальтазар заскочил к Зеврану за пятнадцать минут до вылета. Он помог ребятам таскать спиртное в зал, даже немного поукрашал шариками помещение, но потом Гейб начал стебаться с картины «Крылатый купидончик вешает шарики с надписью “я люблю тебя». Чтоб не убить парня, Бальт пошел одеваться. Поэтому зашел к Зеву в костюме, белой рубашке и синем галстуке, и выглядел он великолепно. Во всяком случае, это признал даже Логан, а это дорогого стоит.

— А ты все лежишь, — фыркнул он, заходя в палату, где на огромной кровати лежал Зев. Огромный телик в стену, шкаф, веселенькие стены — ничто не говорило о том, что это медотсек. Ну разве что пару автоматов, к которым вели датчики, и сам Зев, если где и не в повязках, то измазанный восстанавливающим кожу гелем. Кен сидела рядом и что-то говорила парню, держа его за руку.

— А чего мне еще делать? Мне тут нравится, — ухмыльнулся Зев и глянул на девушку. — и Кен беспокоится и кормит меня с ложечки, я счастлив.