Стих 10.Ниже нарицайтеся наставницы: един бо есть Наставник ваш, Христос. Учитель и наставник — одно и то же. Повторяет прежнюю речь, чтобы сильнее отклонить от такого зла. Как название одним Учителем Христа не исключает названия Учителем и Бога, так и название одним отцом только Бога не исключает названия Отцом и Сына. Сказано же един и един для противопоставления только людям и Ангелам.

Стих 11.Болий же в вас да будет вам слуга. Отвергнув тяжкий недуг властолюбия, научает затем, каким образом можно избежать его, именно подчинением, т. е. смирением. Далее говорит также о награде за превозношение и смирение, чтобы первое бросили, а второе приняли.

Стих 12.Иже бо вознесется, смирится: и смиряяйся, вознесется. Смирение — величайшее приобретение для человека; поэтому-то и говорит о нем часто, чтобы постоянным напоминанием сильнее напечатлеть его в умах Своих учеников. Повелевает не только не любить первых мест, но искать даже последних, потому что первое унижает любящего, а последнее — возвышает ищущего.

Стих 13.Горе вам, книжницы и фарисее, лицемери яко затворяете Царствие Небесное пред человеки: вы бо не входите, ни входящих оставляете внити… Вы затворяете его пред людьми, именно перед самим собою и перед своими подчиненными, так как и сами не входите в него через веру в Меня, и другим не позволяете входить. Входящими называет тех, которые готовы и могут войти. Сильное это обличение. Если заслуживает осуждения — не принести никому пользы, то вредить и губить человека — непростительно. А у Луки (11, 52) сказал: взясте ключ разумения, — называя так веру в Себя, как приводящую к пониманию истинного учения и неизреченной мудрости; и этот ключ они взяли, т. е. отняли у народа.

Стих 14.Горе вам, книжницы и фарисее, лицемери, яко снедаете домы вдовиц, и виною далече молитвы творяще: сего ради лишшее приимете осуждение. Называем их лицемерами в самом общем смысле, как выставляющих на вид свое благочестие и добродетель. Яко снедаете домы вдовиц…, которым следовало бы помогать. Приходя к ним под предлогом защиты, они еще более угнетали их, расточая имущество их. И виною далече молитвы творяще. Для разорения домов вдовиц, т. е. того, что находится в домах их, долго и усердно молились пред ними, чтобы казаться святыми и заслуживающими уважения. Сего ради лишшее приимете осуждение. Так как вы входите охранителями, а выходите разорителями, и так как из-за чревоугодия совершаете продолжительную молитву, то будете подлежать строжайшему суду, т. е. осуждению, Всякий согрешающий достоин наказания, а тот, кто делает доброе дело, чтобы через это иметь потом возможность совершить какой-либо грех, будет наказан строже. Сетует о них и обличает, научая народ не обманываться и из уважения к ним не увлекаться к подражанию.

Стих 15.Горе вам, книжницы и фарисее, лицемери, яко преходите море и сушу, сотворити единаго пришелца: и егда будет, творите его сына геенны сугубейша вас. Преходите — переплываете. Пришельцем закон называл того, кто переходил от идолослужения к иудейской религии. Итак, Христос говорит: едва после бесчисленных трудов вы приобретаете одного пришельца, и, однако, не бережете его; вы бесполезны для спасения идолопоклонников и небрежны при сохранении пришельца; мало того, являетесь даже предателями, развращая его своей негодной жизнью и делая его сыном геенны, т. е. родственным геенне и достойным ее. Сказал сугубейша, потому что всякий, имеющий негодного наставника, не останавливается на той же степени испорченности, а идет обыкновенно далее.

Стих 16.Горе вам, вожди слепии… Найди в пятнадцатой главе изъяснение слов: вожди суть слепи слепцем.

Стих 16.Глаголющий: иже аще кленется церковию, ничесоже есть: а иже кленется златом церковным, должен есть. Ничесоже — это ничего; должен есть — делается должником. Если кто-нибудь клялся дать что-либо, то если он клялся храмом, они говорили, что это ни к чему не обязывает, — а если клялся каким-нибудь золотым сосудом, говорили, что он обязан. Так они учили по своему неразумию, которое здесь и осмеивается.

Стих 17.Буи и слепии, что бо более есть, злато ли, или церковь, святящая злато… Слепоту их порицает, конечно, душевную.

Стих 18–19.И: иже аще кленется олтарем, ничесоже есть: а иже кленется даром, иже верху его, должен есть. Буи и слепии, что бо более, дар ли, или олтарь, святяй дар. Олтарем называет жертвенник, на котором закалались приводимые жертвы.

Стих 20–22.Иже убо кленется олтарем, кленется им и сущим верху его: и иже кленется церковию, кленется ею и Живущим в ней: и кленыйся небесем кленется Престолом Божиим и Седящим на нем. Говорит это не потому, что позволяет клясться, в пятой главе Он запретил всякую клятву, но потому, что иудеи клялись этим…

Стих 23.Горе вам, книжницы и фарисее, лицемеры, яко одесятствуете мятву и копр и кимин, и остависте вящшая закона, суд и милость и веру… Так как закон повелевал народу давать десятины от всех плодов, то они в точности сполняли это и по отношению к десятинам с мяты, аниса и тмина, самых дешевых трав, ссылаясь при этом на закон. Поэтому осмеивает их, как слишком точных — относительно малейших предписаний закона, и небрежных — относительно великих заповедей. Суд разумеет относительно обидимых, милость — относительно нуждающихся, и веру — в Бога. Лука (11, 42) говорит: и любовь Божию. Всякому учителю нужно требовать десятину от своего народа, т. е. от десяти чувств, именно — пяти телесных и пяти душевных, требовать суда, милости и веры.

Стих 23.Сия (же) подобаше творити, и онех не оставляти. Это прежде всего нужно было сделать, как важнейшее, а затем не оставлять и того, менее важного, если вы хотели точно соблюдать закон.

Стих 24.Вожди слепии, оцеждающии комары, велблуды же пожирающе. Маловажные требования закона вы строго соблюдаете, а в самых важных незаметно для себя погрешаете.

Стих 25.Горе вам, книжницы и фарисее, лицемери, яко очищаете внешнее сткляницы и блюда, внутрьуду же суть полни хищения и неправды. Эта приточная речь имеет такой смысл: тела свои вы очищаете (это обозначает внешность чаши и блюда), а внутри — души ваши полны хищения и неправды страстей; иначе — о телесной чистоте вы заботитесь, а душевной пренебрегаете. Под неправдой здесь мы разумеем всякий грех, подобно тому, как и правдой можно назвать всякую добродетель. Лука (11, 39) сказал яснее: внутреннее же ваше полно грабления есть и лукавства.