Стих 58.Петр же идяше по Нем издалеча до двора архиереова… Скоро вернувшись назад, он и Иоанн издали провожали Иисуса Христа. Иоанну, как знакомому с первосвященником, позволено было и ближе подойти, как он сам повествует (Ин. 16, 15). Остальные три евангелиста согласно упоминают об одном только Петре, по необходимости, чтобы показать, что пророчество Спасителя об его отречении исполнилось, и чтобы научить, как худо полагаться на самого себя и не надеяться на Бога. А Иоанн упомянул и о себе ради точности; но чтобы не показалось, что он хвалит себя за то, что следовал за Учителем во время такой опасности, он скрыл свое имя и сказал: по Иисусе же идяше Симон Петр и другий ученик (Ин. 18, 15).

Стих 58.И вшед внутрь, седяше со слугами, видети кончину. Три евангелиста говорят, что три отречения Петра происходили во дворе Каиафы, а Иоанн говорит, что во дворе Анны, тестя его; и, однако, они не разногласят между собою, потому что у обоих их был один дом и один двор, имеющий в себе два отдельных помещения. Следует сказать, что, по словам Матфея (26; 69, 71, 73) сначала одна служанка испугала Петра, затем — другая, и наконец стоявшие там; по словам Марка (14; 66, 69, 70), сначала одна служанка, затем — опять та же самая, и наконец — стоявшие там; по словам Луки (22; 56, 58, 59), сначала служанка, затем кто-то другой, и наконец — еще некто иной; а по словам Иоанна (18; 17, 2, 5, 26), сначала — служанка придверница, затем — еще некоторые и наконец — один из рабов первосвященнических, родственник тому, которому Петр отсек ухо. Но если присмотреться, то не окажется даже никакого разногласия. При первом отречении была одна служанка, о которой упоминают четыре евангелиста. При втором отречении, по словам Иоанна, некоторые спросили Петра; эти некоторые были: служанка, о которой сказал Матфей, и та же самая, о которой упомянул Марк, и кто-то другой, о котором написал Лука. Марк и Матфей одинаково сказали, что при третьем отречении спросили Петра стоявшие там, в числе которых мог быть и иной некто, упомянутый у Луки, именно: это был тот раб первосвященника, о котором сказал Иоанн. Обратив внимание на то, что необходимо было заметить, должно изъяснять дальнейшее, именно — что происходило в доме Каиафы и о чем не упомянул Иоанн, как о рассказанном другими евангелистами.

Стих 59–60.Архиерее же и старцы и сонм весь искаху лжесвидетелства на Иисуса, яко да убиют Его, и не обретаху… Как им казалось — свидетельства, а по истине — лжесвидетельства; или — зная, что против невинного не найдут свидетельства, они искали лжесвидетельства. Они хотели осудить Его, как виновного, поэтому и образуют судилище, и ищут лжесвидетельства; сами становятся и судьями, и обвинителями; стараются обвинить Его пред самими же собою, так как никогда не надеялись пред другими судьями одолеть Его.

Стих 60.И многим лжесвидетелем приступльшым, не обретоша…, потому что свидетели были не согласны между собою в показаниях, как сказал Марк (14, 56): и равна свидетелства не бяху. Исполнилось и пророчество Давида, которое говорит: взыщется грех Его, и не обрящется (Пс. 9, 36).

Стих 60–61.Послежде же приступивша два лжесвидетеля, реста: Сей рече: могу разорити церковь Божию и треми денми создати ю. Сказал; но не сказал: разорю, а — разорите, и притом, говорил не о рукотворенном храме, но о Своем Теле. Поэтому их евангелист и назвал лжесвидетелями. Марк (14, 57–59) сказал: и нецыи воставше лжесвидетелствоваху на Него, глаголюще: яко мы слышахом Его глаголюща, яко Аз разорю церковь сию рукотвореную и треми денми ину нерукотворену созижду. И ни тако равно бе свидетелство их. Многие свидетельствовали об этом предмете, но только двое тех, о которых сказал Матфей, были согласны, а другие, о которых Марк сказал, что свидетельство их не было достаточно, разногласили.

Стих 62–63.И востав архиерей рече Ему: ничесоже ли отвещаваеши, что сии на Тя свидетелствуют; Иисус же молчаше… Видя незаконченное судилище, которое скорее было похоже на судилище разбойников и трибунал тиранов, и зная, что напрасно будет защищаться пред ними, Иисус Христос молчал.

Стих 63.И отвещав архиерей рече Ему: заклинаю Тя Богом живым, да речеши нам, аще Ты еси Христос, Сын Божий? Заклял, желая вызвать на ответ, чтобы, ухватившись за него, обвинить Иисуса Христа. Присоединил: Сын Божий, потому что и цари, и пророки назывались помазанниками от слова — помазывать . Марк (14, 61) сказал: Сын Благословеннаго, т. е. Бога, Который благословен и прославлен.

Стих 64.Глагола ему Иисус: ты рекл еси… И здесь, если отбросить: аще, остается: Ты ли еси Христос, Сын Божий. Марк (14, 62) говорит, что Иисус Христос сказал: Аз есмь. Он сказал и то, и другое: ты рекл еси: Аз есмь. Хотя знает, что не уверуют в Него, однако исполняет Свой долг, чтобы потом они не могли сказать: если бы Он исповедал Себя после заклинания, то мы веровали бы.

Стих 64.Обаче глаголю вам: отселе узрите Сына Человеческаго седяща одесную силы и грядуща на облацех небесных. Отселе, т. е. немного спустя. Указывает на время после Воскресения. Узрите Меня, Которого вы теперь убиваете, сидящим одесную силы Божией, или сопрестольным Богу и Отцу, и во Второе Пришествие грядущим свыше на облаках небесных, как Бога. Сказал: узрите не потому, чтобы они могли так видеть Его, а потому, что так засвидетельствовано о Нем; или слова эти направлены к тем из них, которые должны были уверовать в Него, так как узрите значит — узнаете. И Лука (22, 69) говорит: отселе будет Сын Человеческий седяй одесную силы Божия, т. е. коротко время злоумышления против Меня; немного спустя Я стану выше злоумышляющих.

Стих 65.Тогда архиерей растерза ризы своя, глаголя, яко хулу глагола: что еще требуем свидетелей… У иудеев был обычай: когда они видят или слышат что-нибудь страшное или печальное, раздирать свои одежды, что и теперь сделал первосвященник, как будто бы услышав в самом деле невыносимую хулу. Сделав это, он невольно предсказал, что иудейское первосвященство будет уничтожено.

Стих 65–66.Се, ныне слышасте хулу Его: что вам мнится… Усилив обвинение, назвав ответ хулой, осудив Иисуса Христа прежде всякого суда, показав этим и другим путь для осуждения, заставляет и их произнести свое суждение, как будто было уже явное преступление, чтобы, утвердив таким образом обвинительный приговор, передать Иисуса Христа, как виновного, Пилату на убиение.