— И что? — спросил Орлов, не понимая, куда я клоню.

— Лишь на палубе «Карпатии» он протрезвел и понял, насколько ему повезло. На радостях пассажир заказал себе еще виски и к вечеру скончался от алкогольного отравления, — закончил я историю.

— К чему ты мне это рассказал?

— Глупо вырваться из-под обстрела, чтобы вновь окунуться в него и попытаться достичь своей части. Если и достигнем, то к тому моменту, когда все закончится. Если нет, то наша жертва будет совершенно бессмысленна. Мы никому не поможем.

— Твое предложение? — поинтересовался Орлов. Он уже был готов согласиться со всем, что я предложу, кроме разве что измены.

— Переждать атаку, когда все стихнет, и ехать в часть.

— Поддерживается, — сразу же согласился Орлов. — А история клевая!

— Не то слово. Что будем делать с телом?

Я кивнул в хвост автобуса, где лежал мертвый майор Розов.

— Придется с собой брать. Нам еще рапорты писать, как все случилось. Да и солдатам этим тоже.

Солдаты никуда не уходили от автобуса. Они сели на космобетон и раскурили сигареты, уложив автоматы на колени.

— Ну и что теперь? — поинтересовался я.

— Пошли на вокзал, — предложил Орлов. — Может, удастся по стаканчику пропустить.

— Перед написанием рапорта лучше оставаться трезвым, — не согласился я.

— Тогда просто пожрем.

Здание амберского космовокзала напомнило мне обыкновенный земной флаеровокзал. Никакой величественности, как на Луне, и монументальности. Все предельно просто. Двухэтажное здание, похожее одновременно на коробку и пирамиду. Роботы-носильщики, снующие по вестибюлю. И уйма военных: от солдат до офицеров с черными повязками, украшенными гербом полка — крестом, пересеченным молниями. Солдаты разводили гражданских по двум залам ожидания. Все выглядело тихо и провинциально.

— А на Амбере что, только поселки, городов нет? — полюбопытствовал я.

— Почему ты так решил? — удивился Орлов. — На Амбере… на Амбере сотня городов как с нашей, так и со стороны повстанцев. Наша часть располагается возле города Корвина. Маленький городок. Всего десять тысяч жителей и плюс наша часть в полторы тысячи солдат, не считая офицеров и их жен. Самый большой город на Амбере — Желязны. Миллион жителей, — читал лекцию Орлов. — У нас заселенная планета.

— И что, города не подвергаются?..

— Не подвергаются. Соглашение от восемнадцатого октября прошлого года. Наши шефы с боссами повстанцев заключили договор о ненападении на крупные гражданские поселения. Так что с тех пор только военные с военными собачатся.

Орлов остановил проходившего мимо офицера.

— Как обстановка? — спросил он.

— Прорвались четыре корабля. Три уже остановлены. Один вращается вокруг космодрома, — доложил лейтенант (я взглянул на погоны и определил чин).

— Когда откроется купол? — поинтересовался капитан.

— Где-то минут через пятнадцать. Наши уже зацепили силовыми лучами их нарушителя. Теперь пытаются посадить. Живой нужен.

— Отлично.

Настроение у Орлова значительно поднялось. Молодой офицер собрался идти дальше, но был вновь остановлен.

— Подождите, у нас там автобус с пассажирами. Разгрузите, а пассажиров сопроводите в зал ожидания, — приказал капитан.

— А это вы сейчас по полю прорывались? — обрадовался лейтенант.

— Мы.

— Ловко, — оценил лейтенант. — Корабль-то повстанцы прямым развалили, перед тем как их сил-лучами зацепило.

— Как развалили? — переспросил я.

— Напрочь.

Только тут я вспомнил, что в корабле оставались Гвинплей Плант и Илла Сливович. Они то ли не успели выбраться, то ли вообще не намеревались покидать корабль. Я не испытывал сожаления, что они погибли. Оставалось лишь надеяться, что это раз и навсегда. Ведь однажды уже им приходилось умирать на моих глазах.

Лейтенант, козырнув Орлову и, слегка поклонившись мне, удалился.

А я уперся взглядом в поразительное существо, передвигавшееся в двух метрах от меня. Оно что-то напомнило мне, и, слегка призадумавшись, я вспомнил. О нем я слышал от ныне покойного майора Розова.

— Странно, чего это глоттты по космовокзалу разгуливают? — удивился Орлов. — Их обычно и пивом сюда не заманишь.

— Почему пивом?

— Очень, подлюки, любят.

— А почему вы их называете полуразумными, неясен корень?

— У них потребности и интересы восьмилетнего ребенка, как у детской, так и у взрослой особи. К тому же они гермафродиты. А мне лично что-то слабо верится, чтобы разумные существа могли быть гермафродитами, — разъяснил Орлов.

До бара мы дойти не успели.