– Эй, – окликнула я зеркало. – Кто-то был в моей комнате?

Бес сначала показал синий зад, но потом соизволил повернуться и распушил короткий хохолок между острых ушей.

– Нет.

– А книги?

– Пьянчужка, – повторил он и показал мелкие острые зубки, – сама снесла все. Пока до кровати добиралась.

Оу. Я тяжело вздохнула и снова прислушалась к себе. «Ключ» начинал тихонько поворачиваться, значит, вечером смогу встать. Есть хотелось неимоверно, но я сейчас не доползу до столовой на третьем. Только что кубарем да по лестнице с шестого этажа… Ага, и набью шишек.

Время ползло, а я максимум на что была способна, так это стечь с кровати. Бес хихикал, уже откровенно глумясь надо мной, и я просто каким-то чудом не запустила в зеркало железной кружкой. Только кулаком погрозила.

– Замолчи.

– Ты похожа на гусеницу, – заявил он, скалясь, – которая выглядит курицей.

– Да ты поэт, – изумилась я, удобно устраиваясь на полу рядом с кроватью и кутаясь в одеяло. – Эх, жаль, что писать не умеешь и живешь в зеркале. Бедненький.

Бес заткнулся, надулся и снова показал синий зад. Ну и… какой-нибудь другой бес с ним. Нечего смеяться над хозяйкой.

Наш курс попал на то время, когда повесили в каждой комнате зеркала с бесами. До этого пользовались солнечными часами или водяными, в зависимости от погоды, но зеркала работали лучше. Правда, приходилось мириться с противным характером бесов, которых разводили для этого специально (ага, бесов всю жизнь изгоняем, а тут разводим, обалдеть), но вытравить мерзкое поведение из мелких тварей не удалось. Зато их можно было обидеть, а максимум, как бы бес отплатил – не разбудил вовремя. Рядом с рамой висел короткий список заклинаний, которые можно было применять к зеркалу, не боясь нарушить вплетенные в стекло заклинания. Список действительно совсем короткий – три заклинания всего, но с их помощью возможно было заставить беса замолчать, сказать время, хочет он того или нет, и наказать, если совсем расшалился. Правда, я сейчас не могла ничего из этого использовать, но зато бес и так замолчал, он ненавидел, когда его жалели, да еще и с издевкой. Будет знать.

Выползти из комнаты я сумела только к вечеру. Игнорируя недоуменные взгляды малышей, добралась до столовой и съела двойную порцию риса. Только когда желудок в панике забурчал, сообщая, что еще немного, и он лопнет, я отвалилась от стола и довольно погладила живот. Просидеть почти целый день без еды – паршиво, а пары… А что пары? Переживем. Теперь надо бы добраться до шара связи на первом этаже и поговорить с Джетом. Жаль, у нас в комнатах нет личных шаров или хотя бы кристаллов, но они вообще дорогое удовольствие. Как правило – один шар на дом, а если с ним что-то случится, новый хозяева покупают уже за свой счет. Первые государство предоставляет в подарок.

– Ага, проспавшаяся Элиш Тарлах выползла на небесный свет.

Я непонимающе покосилась на подошедшего Алека.

– Что-что?

Староста расплылся в странной улыбке и подсел ко мне, не спрашивая разрешения. Я упрямо не пододвинулась, оставляя ему выбор: встать обратно или сидеть на самом краю. Алек и бровью не повел, оставшись на месте.

– Я староста, – сообщил он с таким видом, словно сам удивлялся, как его вообще занесло на эту должность.

– Поздравляю, – я хмыкнула, – только что узнал об этом?

– Не, – Алек махнул рукой. – Просто два месяца до конца семестра, скоро каникулы будут, три снежных месяца, все дела. Преподы трясут головами и требуют посещения своих лекций и практик.

– А, поняла. И раз ты староста, тебя снарядили выведать, куда же я пропала, – я понимающе закивала. – А почему с тобой дары не послали?

Алек шутливо испугался и быстро зашарил по карманам, потом развел руками.

– Слушай, они решили принести меня в жертву.

– Какая ужасная судьба! – я оскалилась и потянулась к его шее. – Тогда иди сюда, жертвоприношение ходячее.

Алек машинально отпрянул и все-таки упал на пол, слетел с шумом, умудрившись удариться коленом о стол и на брюки опрокинуть стакан с моим недопитым морсом.

– Все, – я скривилась, наклоняясь над ним. – Должен мне стакан морса.

Он только прыснул и расхохотался.

– Да ну тебя, Тарлах! Полстакана, вообще-то.

– Стакан, – возразила я, игнорируя косые взгляды ужинавших студентов.

Ну да, четвертый курс опять валяет дурака. Уж кого-кого, а старосту знали почти все. Он пытался кадрить девчонок со всех курсов, включая первый, правда, получал от ворот поворот каждый раз. Наверное, каждый. Я начала присматриваться к Алеку только последний месяц. Ну и… меня тоже знали, уже из-за нарушений.

– Полстакана, – заявил староста, заклинанием счищая мокрое пятно с колена.

– А проценты?

– Какие проценты, – фыркнул он и наконец вытащил из сумки, брошенной на соседнюю скамейку, тетрадь. – Распишись.

– Бесам душу не продаю.

– А мне придется, – Алек ухмыльнулся. – Давай-давай. Декан сказал сегодня со всех подписи собрать, мол, наш курс прекрасно понимает, что на пятом придется выбрать, и все такое.

– А, – я нарисовала непонятную даже мне загогулину напротив своей фамилии и отдала тетрадь обратно. – Было сегодня что хорошее?