От возмущения богиня раскрыла рот.

— Первый раз в жизни, я вижу такого бессовестного, эгоистичного, мерзкого…

— Оу оу, аккуратнее девушка с шарфом. Я успел утонуть, в твоих изящных комплиментах — огрызнулся демон.

— Мне уже тошнит от твоей желчи! — шипела на него богиня.

— А мне от твоего присутствия. Но к сожалению приходиться терпеть!

— Акира, ты просто сволочь! Ты умеешь вообще быть благодарным?

— Конечно, умею и в качестве благодарности могу отвесить хорошего пинка, чтоб ты поскорее долетела до храма!

— Джиро-сама был прав — поднимаясь с пола сказала Нанами — Ты и правда урод! — она хотела уйти, но поднявшись с пола застыла в знаменитой и не очень удобной позе « зю ». Ее рука была прикреплена наручником к его, и пока богиня стояла полусогнувшись глядя на демона, тот как ни в чем не бывало сидел на своем месте.

— Что? — спросил демон ядовито — Не удобно?

— Не будешь ли так любезен, поднять свое мягкое место… Кирихито? — как же он ее раздражал. У Нанами уже голова разрывалась от его колкостей.

— Тебе удобнее, когда ты стоишь на ногах? — он явно издевался.

— Акира…своло…— нет. С ним лучше так не разговаривать.

— Ну… договаривай — подначивал он.

— Я долго буду стоять в три погибели? — с вызовом спросила богиня. — Мне уже спина болит.

Акира поднялся так резко, что Нанами вздрогнула и отшатнулась назад.

— Спина болит? — а в тоне, столько злости — Тогда какого черта, ты прикрепила эту хреновину к моей руке?!!! — приподняв руку, он тыкнул пальцем на металлический браслет наручников.

Нанами испугалась. Его глаза, светились бешенством. Так ей казалось, ведь у страха глаза велики. Акира скалой надвигался на богиню. Та пятилась назад. Выглядело это довольно забавно. Поскольку они оба были прикованы друг к другу, один наступал, а другой отступал.

— И как же мы поступим, богиня? — спросил Акира остановившись.

— Ну… — замялась Нанами, ей тоже пришлось остановиться — Попробуй угадать слово.

— Слово? Ах да — злая улыбка осветила его лицо — Это то, что должно прийти мне на ум верно? Я его почувствую, так?

— Ммм…д…да…кажется — запинаясь промычала богиня.

— Что ж начнем. Дура, идиотка, тупая, уродина, мелкая сволочь… — он обратил внимание на искаженное от гнева лицо Нанами. Оно сейчас было пунцовым от ярости — Что такое? Я ведь только начал перечислять…

— Кирихито… — заявила девушка, сжав руки в кулачки — Я не позволю тебе оскорблять меня.

— Ах вот оно, в чем дело — с наигранной наивностью в голосе, сказал Акира — В таком случае слово, которое придет мне на ум отпадает — богиня удивилась и уже хотела задать вопрос, как Акира опередил с ответом — Потому что кроме оскорблений в твой адрес, ничего не лезет.

— Кем ты себя возомнил?!

— Ты не думай об этом. Думай лучше о том, как избавиться от своего подарочка. Есть идеи? Как мне поступить, девушка с шарфом? Боюсь, мое терпение вскоре достигнет своего логического предела. — звучало как предупреждение.

— Можно… Не знаю… Поищем не пойми какого пола дяденьку? — Нанами прищурилась, будто поняла что сморозила чушь.

— Конечно — сказал Акира странно улыбнувшись — Буду шляться в поисках трансвестита, вместо того чтоб вести свою армию!

В этот момент Нанами, захотелось очутиться как можно дальше от него. Злость Кирихито не имела никаких тормозов, она только все больше набирала обороты.

А тут еще на беду, богини, дверь в домик распахнулась, и на пороге возник Ятори.

— Господин — радостно воскликнул слуга — Я привел ее — он грубо толкнул Каяко в дом.

У девушки была кровь около виска, а глаза были красными от слез. Лицо в некоторых местах было перепачкано сажей. Слуга прикрыл за собой дверь и стал позади своей пленницы.

Нанами смотрела на Каяко с жалостью и ужасом, а вот демон смотрел на нее, как на таракана.

— Могу приступить, господин? — спросил Ятори, улыбаясь своей ослепительной улыбкой.

— Нет! — воскликнула Нанами, сжав руку Акиры. — Пожалуйста, отпусти ее — чуть ли не умоляя, попросила она.

Демон взглянул на богиню. В груди неприятно екнуло, от ее волнения.

— Пойдем — сказал он ей.

Ни проронив, ни слова Кирихито приблизился к Каяко, Нанами стала чуть позади него, насколько позволяла прикованная к нему рука.