Во-вторых, если какое-то дело совершают двое по обоюдному согласию, то это ещё не значит, что нет вреда для них самих. Два наркомана могут по обоюдному согласию убивать своё тело и душу, получая от этого удовольствие. Но значит ли это, что их образ жизни хорош и не подлежит исцелению?

А в-третьих, даже если формально никто никому не вредит, это ещё не значит, что в действиях нет греха. Писание знает грехи, которые формально не наносят никому из людей ущерба, но всё же вредят душе. Такова, например, зависть. Можно завидовать друг другу, и даже делать это по обоюдному согласию, не причиняя вреда имуществу друг друга. Но это всё равно будет грех.

Бог же однозначно запрещает гомосексуальное поведение и развод, называя их грехом.

Обычно гомосексуалисты, претендующие на звание христиан и не желающие бороться с грехом, пытаются перетолковать ясные тексты Нового Завета, свидетельствующие о греховности гомосексуального поведения. Самое распространенное их объяснение — Писание запрещает не саму гомосексуальную связь, но гомосексуальное насилие. то есть нельзя никого принуждать к однополым интимным отношениям.

Однако достаточно беглого взгляда на Писание, чтобы понять, что это «объяснение» высосано из пальца.

Мужеложники, объявленные людьми, не наследующими Царства Божьего (1 Кор. 6:9), — не насильники. Для описания изнасилования в греческом языке есть глаголы , , , и т. д. Ни один из этих глаголов не является однокоренным к слову (мужеложник).

Фраза из первой главы Послания к римлянам: «Мужчины на мужчинах делая срам» (Рим. 1:27) также не означает вступление в гомосексуальный контакт по принуждению. Об этом красноречиво свидетельствует фраза: «разжигались похотью друг на друга» (буквально «стремление, желание их друг на друга»). Эти слова свидетельствуют, что речь идёт не об изнасиловании, а об обоюдном желании, обоюдной похоти. Жертва насилия никогда не испытывает вожделения к насильнику.

С разводом ситуация в христианстве ещё хуже. Некоторые братья и сёстры во Христе почему-то считают, что если из брака ушли какие-то чувства, то лечится это заболевание исключительно разводом. Они даже не пытаются сохранить брак. Даже не пробуют что-то исцелить в своих отношениях.

— Да сколько можно? — восклицают они, — Я не тряпка половая, чтобы об меня вытирать ноги.

Ушиб и временное онемение конечности, они лечат полной ампутацией.

— Резать к чёртовой матери, не дожидаясь перитонитов! — девиз Веры Семёновны из «Покровских ворот» — это их девиз.

Инфантильное отношение к браку по принципу: отдавай мои игрушки и не писай в мой горшок… — привело к тому, что христиане утратили способность любить по-настоящему!

Любовь представляется им увлекательным приключением, которое не подвержено испытаниям и проблемам. Любовь для них — хобби. Вместо того, чтобы умножать супружескую любовь, они предпочитают умножать объекты супружеской любви.

Они забывают, что развод разрешён Христом только в том случае, когда твой супруг сам ушёл в прелюбодейный иной брак или, когда неверующая сторона отказывается жить с верующей. Но и в таком случае Писание даёт недвусмысленное повеление оставаться безбрачным или мириться с супругом/супругой.

А вступившим в брак не я повелеваю, а Господь: жене не разводиться с мужем, — если же разведётся, то должна оставаться безбрачною, или примириться с мужем своим, — и мужу не оставлять жены [своей] (1 Кор. 7:10,11).

Так что даже развод — это не разрыв отношений, однажды соединённых Богом, а временная мера, ведущая к примирению супругов.

Понятно, что сатана прошёлся по людским судьбам, разрушив не одну жизнь. Каждый случай заслуживает отдельного рассмотрения, но принцип один — развод, как освобождение от брака ради какой-то мифической «новой мечты» абсолютно недопустим.

Понятно, что сотни тысяч людей с гомосексуальными наклонностями нуждаются в квалифицированной душепопечительской помощи.

Ясно, что брезгливое и злобное отношение к разведённым и гомосексуалистам совершенно недопустимо. Но, напротив, они вправе претендовать на особое внимание со стороны служителей Церкви, которые должны содействовать исцелению. В конце концов, настоящая Любовь в том и проявляется, когда любящий помогает больному исцелиться.

Достойна всяческого порицания практика замалчивания и игнорирования проблем, связанных с разводами и гомосексуальностью. Особенно мерзко высокомерное отношение к грешникам, когда служители не могут предложить им ничего, кроме гадливой гримасы на лице, забывая о том, что самого мерзкого грешника каждый из нас бреет по утрам, стоя перед зеркалом.

Но речь сейчас не об этом!

Речь о том, что слово «Любовь», самое важное, у нас «в привычку вошло, обветшало, как платье». Оно изменилось до неузнаваемости, словно отражённое в кривом зеркале злобного андерсеновского тролля.

Право на любовь стало означать право на личный комфорт без оглядки на моральную оценку своих действий. Понятие счастья вдруг утратило связь с Богом и Его Словом, и поэтому само счастье стало вдруг похоже на перегоревшую ёлочную гирлянду: лампочки-то есть, а света и радости нет; ибо прервана связь с источником энергии.