– Кретин, – прошептал Дик, бессильно сжимая свою голову руками. – Что же ты наделал, гребаный ты идиот? Как я буду с этим жить?

Джейсон не предавал его. Во всяком случае не так, как Грейсон считал раньше. Но если все, что произошло, было сделано только ради спасения его жизни – почему Тодд осознано растаптывал все хорошее, что было у них? Почему уничтожал и насмехался над всем? Почему не сделал ничего, что могло бы хоть как-то натолкнуть Дика на правильный ход мыслей?

Нужно успокоиться и еще раз поговорить. Без нервов и задавая кучу вопросов по каждому поводу. Нужно попытаться понять.

«Черт! Да как такое вообще можно понять? Неужели он совсем не соображал, когда делал все это? Как я теперь смогу ему верить? – продолжало стучать в голове. – Какой же ты идиот, Джейсон. Какой я идиот!»

Послышался страшный крик. Дик было напрягся, но тут же заставил себя успокоиться. Это больше не его проблемы. Тодд свой выбор сделал.

Крик повторился.

– Твою мать, – процедил Грейсон сквозь зубы, на ходу проклиная себя за то, что делает. За то, что опять бежит на помощь сломя голову, наплевав на все, что случилось между ними.

Джейсон метался по кровати, сжимая кулаки, хрипя и словно пытаясь увернуться от ударов.

– Нет! Это не ты! Не ты! – прокричал он, когда Дик вбежал в комнату.

– Джейсон, – позвал Грейсон, не особо надеясь, что это сработает. – Проснись, Джейсон.

Он осторожно попробовал растормошить Красного Колпака, схватив его за плечо. Бесполезно. Тодд не реагировал, продолжая кричать и вырываться.

– Черт возьми, да проснись ты уже! – теряя остатки самообладания, заорал Дик. Зная, что это не сработает.

Кошмар крепко держал Тодда в своих сетях, и был только один способ вытащить его. Ощущая себя последним чокнутым психопатом, Грейсон схватил Джейсона и крепко обнял.

– Давай, приятель, – зашептал Дик, с большим трудом сохраняя спокойствие. – Сейчас все кончится. Просыпайся.

Он шептал успокаивающий бред, с каждым словом все крепче прижимая Тодда к себе. Понимая где-то там, на задворках сознания, что это абсолютно неправильно, что ничего еще не кончено, и рано говорить о том, что хоть что-нибудь вернулось в норму. Слишком свежими и глубокими были раны. Но все логичные и правильные мысли могли катиться к черту.

Дику было нужно это, не меньше, чем Джейсону.

– Дикки? – послышалось удивленное бормотание. Загнанная было на второй план злость вернулась.

– Заткнись, – почти прорычал Грейсон.

– Прости меня, – не унимался Тодд.

– Замолчи, – повторил Дик, срываясь на крик. – Ни слова от тебя слышать не хочу!

– Ты разговариваешь.

– Я сказал замолчи!!!

Грейсон и сам не понял, как влепил Джейсону пощечину. И тут же снова обнял, пряча лицо в его плечо, хрипло дыша и понимая, что окончательно слетает с катушек.

– Это ничего не значит, – сбивчиво зашептал Дик, пытаясь оправдаться не то перед собой, не то перед Тоддом. – Ничего не значит и ничего не меняет. Молчи. Просто молчи.

Неуверенно, словно боясь, что ему запретят и это, Джейсон обнял его. Осторожно. Бережно. Помня о сломанных ребрах, об ожоге, о куче синяков и порезов. И с каждой секундой все смелее.

– Ты идиот, – со злостью продолжал Грейсон. – Гребаный придурок. Что ты натворил? Зачем?

– Ты жив, – шепнул Тодд. – Я не мог позволить им убить тебя.

На какое-то мгновение у Дика получилось забыть обо всем, что случилось за последнюю неделю. Рядом с ним снова был Джейсон. Немного виноватый, уставший и наломавший дров, но такой родной и близкий. Глупый младший брат, потерявший все, что у него было.

– К черту такую жизнь, Джейсон.

– Не смей так говорить! – задохнулся Тодд. – Я не для этого всем пожертвовал.

– Я не могу этого понять, Джей. Не могу, – прошептал Дик. – И вряд ли когда-нибудь буду на это способен. Я зол. Очень зол. У меня внутри столько тьмы, столько ярости и ненависти…

– Я знаю, – ответил Джейсон. – Я заслужил.

– Да нихрена ты не знаешь! – отталкивая его, крикнул Грейсон. – Черт побери, да я чуть не убил тебя! А сейчас сижу и обнимаю, будто ничего и не было.

– Тебе нужно это, Дик. Иначе ты и не подошел бы ко мне.

– Ублюдок, – едва слышно проговорил Грейсон. – Ну почему ты прав?

– Скажу, когда мы со всем разберемся, – улыбнулся Тодд.

«Просто я хорошо знаю тебя, Птичка, – вертелось на языке. – Ты мой брат. И я люблю тебя всем сердцем. И если бы можно было, я бы умер несколько раз, лишь бы избежать того, что случилось».