Стиснув зубы, прыгаю на девятую платформу – слышу, как толпа ахает, когда я чуть не сваливаюсь с края. Дважды сделав глубокий вздох, поражаю цели и сосредотачиваюсь на десятой аппарации. Действую медленнее, зная, что я уже далеко позади всех остальных. Ничего не поделать, надо закончить с достоинством. Я вкладываю слишком много силы в проникающие, и вместо тонких отверстий в диаметр кончика палочки делаю в мишенях раза в четыре-пять большие, что приводит зрителей в экстаз.

С каждым Перкуцио дыры становятся все больше. Да и хрен с ним! Если уж проваливаться, так стильно. Две из трех последних мишеней на пятнадцатой, последней, платформе, бью в центр, вынося к чертям яблочко. Зрители беснуются. Борюсь с собой – мне хочется выпустить огненный кнут и разнести близкую цель на кусочки; ни к чему здесь позерство, Поттер.

Закончив, аппарирую на землю и убеждаюсь, что доставил себя в целости и сохранности, прежде чем окунуться в блаженство замораживающего заклинания. Сняв фиксировавшее раньше ногу заклятье, хромаю обратно, чтобы взглянуть на свое финишное время, тянущее лишь на последнее место. Гермиона сумела спуститься на поле и стоит рядом с Флёр. Ей достаются объятья от проигравшего и похлопывания по спине.

– Впечатляюще для того, кто отстал от последнего результата аж на целых двадцать секунд – это ещё не считая пенальти, – говорит Грейнджер.

– Ну, если бы я выступил слишком хорошо, то нужды во втором раунде дуэлей, как и в финальной задаче, и вовсе не было бы. Они бы уже сейчас вручали мне кубок.

Реплика вновь пробуждает к жизни уснувшую было «надменную» сторону личности Флёр Делакур.

– Это пока не предрешено. Надеюсь, ты не тратил времени зря на составление официальной речи.

Я вижу, что Гермиона вот-вот ринется меня защищать, но успеваю притормозить её, пока она не рванулась в бой с Флёр:

– Следующий раз будет нашим, Флёр. Кстати, ты замечательно выступила.

– Как твоя нога, Гарри? – её голос нежнеет, и лицо Гермионы превращается в олицетворенное ошеломление.

– С замораживающим – нормально, а вот без него дела как-то не очень.

– Хочешь остаться посмотреть квиддичный матч? Мои одноклассники знают, что я презираю весь спорт на метлах, кроме гонок. Они не обидятся, а у твоей школы хватает болельщиков. Меня легко можно уговорить пойти куда-нибудь в другое место.

Реальной нужды рассматривать Чо на моей метле у меня, в общем-то, нет.

– Как только отделаемся от прессы, сразу же уберемся отсюда.

– Гарри, можно тебя на два слова? – осведомляется Гермиона «приказным» тоном, как только обновляются текущие результаты по общему зачету.

Флёр улыбается, прекрасно понимая, что будет дальше, и, извинившись, удаляется на интервью.

Я всё ещё впереди со своими тридцать восьмью очками. Флёр с Крамом наступают мне на пятки – у них по тридцать пять. Занявшая сегодня второе место Афина идет следом, у неё двадцать шесть; и победитель этого соревнования – кстати, живое свидетельство того, что хороший сон является гарантией сосредоточенности и мульти-аппарации, – Седрик, имеет в результате двадцать три. Хотя в последних двух задачах он представит серьезную угрозу.

– Ты встречаешься с Флёр Делакур. О чем ты думаешь, черт бы тебя побрал? – ладно, я был не прав; существует как минимум один человек, способный задать мне этот вопрос.

– Ага, это так. Ты тоже встречаешься с человеком на три года старше себя, мисс Кипящий Котелок.

Гермионе не смешно. Может, причина всему – раненая нога, но люди обычно смеются над моими шутками – должно быть, что-то было в воде.

– Что? Я у нас Поттер, он же Горшок. Ты у нас – мисс Котелок. Был бы тут наш дружок «Черныш», вышел бы вовсе каламбур… Говорил котелку горшок: «Уж больно ты черен, дружок!»

– Не смешно, Гарри. Ты понимаешь, что делаешь? – она нервно притоптывает ногой.

– Да, – кладу я ей руку на плечо. – Доверяй мне, как я доверяю тебе. Это всё, о чём я тебя прошу.

– Просто я не хочу, чтобы тебе было больно.

– Гермиона, для этого ты выбрала самый неподходящий год, – с кривой усмешкой отвечаю я и продолжаю: – Если я не окажусь вечером снова в больничном крыле, можешь загнать меня в угол в гостиной, и я расскажу тебе вкратце о случившемся вчера вечером.

– Ладно. По крайней мере, ты не преследуешь её подобно бабуину. Осторожнее с её очарованием.

– Она – это далеко не только случайные вспышки ауры.

Гермиона принимает довод, и я, прихрамывая, ковыляю на растерзание стервятникам в палатку прессы. Она вдруг бросается ко мне и горячо шепчет:

– Постой-ка, Гарри Джеймс Поттер. Я читала про полувейл. Заметной ауры они достигают только при возбуждении!

– Да что ты, – ухмыляюсь я. – Можно я уже пойду развлекаться с журналистами, а?

– Ах ты! Гостиная! Сегодня же вечером! А иначе…!

Похоже, способность связно формулировать мысли ей начинает внезапно отказывать. Плохой признак. Пойду-ка я отсюда.