– Мое лицо - моя трагедия. Я не знаю, что ты видишь на нем, лишь догадываюсь, что ничего хорошего. Но что бы ты по моему лицу ни прочла - мне сейчас просто грустно.

Он повернулся и пошел прочь.

Киоко проводила его взглядом и негромко сказала:

– Уруми, вылезай уже!

А сама торопливо двинулась следом за уходящим Йомой и окликнула его:

– Погоди... Хочу понять одну вещь.

Он обернулся:

– Какую?

– Если ты не такой, каким выглядишь на самом деле - почему бы тебе не перестать пользоваться своей внешностью? Ты сетуешь на свое лицо - но нагнал страху на всю школу, стал сильнейшим банцу. Это ведь твой выбор.

Йома зловеще усмехнулся:

– Нет, не мой. Меня сделали защитником школы, не спросив, и я сам даже не сразу понял это. Я не дрался с Куродой, он хотел меня проучить, но испугался. Я никого не бил в парке Ханами. Меня пытались побить двое из Бенибэ, но это один из них ударил второго, не я. Я не сделал ничего из того, что мне приписывают. Вообще никого и пальцем не тронул.

Киоко смутилась, услышанное оказалось слишком неожиданным.

– А Такехиса тогда что?

– А что Такехиса?

– Отмороженный он. И ты с ним водишься по собственной воле.

– Оглянись вокруг. Много ты видишь желающих дружить со мной? Дэлайла только что уехала обратно в Штаты, с кем мне еще водиться? Я и так до четырнадцати лет рос дома, в одиночестве. Юдзи, конечно, не ангел - но я вожусь с ним, потому что он единственный, кто не против водиться со мной. Вот и все.

– М-м-м... извини, что спросила.

– Ничего страшного.

Вернувшись обратно, Киоко снова позвала Уруми:

– Да вылезай уже, трусиха. Ушел он.

А про себя подумала, что все это чересчур невероятно для искусной лжи.

***

Телефон зазвонил посреди ночи.

– Йоклол возьми!
– выругался Тирр, - за такое хочется убить! Кто?!!

– Оказывается, тут по соседству есть служба психологической помощи, - сонно пробормотала Марго, - и наш номер отличается на одну цифру... К нам теперь часто звонят посреди ночи самоубийцы всякие... Я выключить забыла вечером... Спи спокойно.

Маг ухмыльнулся. Конечно же, забыла, его стараниями. После того как младший ушел спать, он быстренько утащил Марго в их спальню, после чего они вспомнили бы о внешнем мире только при землетрясении или там ядерной войне. Хм... самоубийцы? Забавно.

Телефон снова зазвонил.

– Выруби его на расстоянии, - посоветовала Марго, - огненный шар брось, что угодно, лишь бы заткнулся...

– Сейчас.

Тирр надел халат, вышел в коридор, притворил дверь в спальню и снял с аппарата трубку.

– Моси-моси ?

– З... здравствуйте, это телефон доверия?
– раздался несмелый мужской голос.

– Слушаю вас, - отозвался маг и пошел на кухню: за четыре часа с Марго он растратил бездну энергии, надо бы что-то покушать.

– Простите, а что с вашим акцентом?

– Я долго жил в США, - ответил он.

– Я... понимаете, я хочу покончить жизнь самоубийством.

– С работы уволили или жена ушла?
– пальнул наугад Тирр.

– Жена... Как вы угадали?
– удивился собеседник.

– Ну вы же не первый сюда звоните.

– Д-да... да, конечно, вы правы... То есть, на самом деле, она давно ушла, четыре года уже...

– И что же, вы только сейчас надумали?
– искренне удивился маг.

– Вы понимаете, сегодня мой день рожденья... Ну то есть был, то есть вчера - сейчас ведь уже за полночь...

– Без четверти четыре, если быть точным.

– Да... И вот сегодня, то есть вчера, мне исполнилось сорок лет...

– Поздравляю.

– Не с чем тут поздравлять, - вздохнули на том конце провода.
– Я весь вечер просто просидел на кухне. У меня и гостей-то не было...

– Не звали, или не пришли?

– Да некого мне звать! Жена ушла, нового никого с тех пор... как-то не сложилось... Друзей в общем-то тоже нет... с работы, что ли, кого? Как будто мне там эти рожи не опостылели... никто там, кстати, даже и не вспомнил, что у меня юбилей...

– Стало быть, я угадал дважды, с карьерой у вас тоже не сложилось.

– Да какая там карьера! Сижу там каждый день, как проклятый, с девяти до шести, а меня до сих пор воспринимают, как мальчика на побегушках! Йошихара, сделай то, Йошихара, сбегай туда... поксерь эти бумаги и отнеси Кодаме-сан... У Кодамы-сан, между прочим, для этого секретарша есть! Дура двадцатилетняя с наштукатуренной мордой... Мой начальник на восемь лет моложе меня и говорит мне 'Йошихара', а я ему - 'Кодама-сан'...