Подошёл один из медиков в штатском.

— Все эвакуированы, док. Кроме этого… Что с ним-то делать?.. В общую кучу?..

— Этого везите в ближайший морг, — распорядился Эрикссон. — Его место — только там…

— Вы не хотите его оживлять?.. — изумился Беркли. — А как же гуманизм?!. В конечном итоге, всё должен решить суд!

— Относительно него, комиссар, мне не было никаких указаний… Распорядятся — оживим: мы народ подневольный. Если им очень захочется осудить его публично на электрический стул… Но, будь моя воля, я отправил бы его на кладбище, на радость могильным червям! Он переступил ту черту, которая в цивилизованном обществе отделяет человека от чудовища в человеческом облике! Такие неисправимы, они потенциально опасны, и рядом с ними просто неуютно жить. Он не погиб, он был уничтожен, как бешеный пёс! Собаке… — Эрикссон не договорил.

— Я того же мнения, док… — вздохнул совершенно успокоившийся Беркли. — Однако серьёзно опасаюсь, что со временем объявится какое-нибудь новое общество защиты животных в человеческом облике. И тогда проблемы с бешеными псами займут нас с вами в гораздо большей степени, чем нам того хотелось бы…

Лицезрение чужой Смерти укрепляет в преступнике Веру в его собственное Бессмертие…

Рассказ был написан более 20 лет назад. Тогда это была просто фантастическая юмореска на тему постапокалиптического мира, но недавно по ТВ сказали, что на Западе в школах вводится курс ПРАВИЛЬНОГО выбора собственного пола…

— Сегодня мужчиной снова стану я! — сказала Виола, сердито надув пухлые накрашенные губки. — Ты уже третью неделю совершенно не меняешься! Мне это порядком надоело!

— Но мы же с тобой когда-то договорились в таких случаях бросать жребий, — урождённая Кэтлин приложила молекулярную бритву к своей правой щеке и стала водить ею по ней, скашивая намыленную однодневную щетину. — А он всякий раз выпадает мне.

— Он тебе странным образом выпадает уже несколько раз подряд! Это несправедливо! — Виола непокорно качнула кудрявой головкой. — Мне надоело так долго быть только женщиной! Это такая жуткая скука…

— Тебе со мною настолько плохо?.. — Кэтлин удивлённо глянула на неё через левое плечо.

— Нет, не очень, но больше хочется разнообразия! Хоть когда-нибудь, и хоть какого-нибудь.

— Ты становишься гендерной наркоманкой, дорогая моя… — Кэтлин с сожалением посмотрелась на себя в зеркало. Выглядела она довольно неплохо, но всё было зря. Виола всё равно не отстанет…

— А ты слишком любишь мужское обличие и это тоже неспроста, — парировала Виола.

— Ладно, уговорила… — Кэтлин подбросила вверх вращающуюся монетку, прихлопнула её на лету ладонями, и посмотрела, что из этого вышло. — Что ж, слегка побыли мужем, теперь немного побываем и в жёнах. Нам к этому давно не привыкать.

Она вернулась к зеркалу.

— Ну, что, искусственный Харольд, — сказала она своему отражению, — ты был совсем неплохим мужиком…

— Но мне больше нравятся блондины, — Виола торопливо сбрасывала с себя женское одеяние.

— А мне — брюнетки, — покосившись на неё, буркнула Кэтлин. — Жгучие умом брюнетки…

— И не такие жутко перекачанные бодибилдеры, — добавила к своему Виола. — Я об тебя постоянно ушибалась до синяков. Не мускулы, а камни какие-то!

— Зато, какой вид! — Кэтлин напряглась и повернулась боком, потому что целиком в зеркале уже не помещалась.

— Фи!.. — сказала Виола почти брезгливо, передёрнув хрупкими плечиками. — Огромный, волосатый! Не мужчина, а мужик какой-то!.. Грубый и неотёсанный мужлан!..

— Сейчас вообще никаких нет… — Кэтлин опять взялась было за крем после бритья, но с огорчением вспомнила, что всё это ей больше ни к чему. — Могу я, в конце концов, воплотить в себе свою мечту об определённом мужском типе?! Мне нравится, когда мужчина отличается от меня не только мелкими деталями…

— Наверное, именно поэтому ты и перебрала в качестве образцов всех древних культуристов! — фыркнула Виола.

— Плохо, когда у мужа и жены совершенно не совпадают вкусы на фундаментальные вещи… — вздохнула Кэтлин.

— На мужчин, которых больше попросту не существует в природе… — добавила Виола.

— А лесбийские браки, к сожалению, не избавляют от семейных ссор, — грустно сказала Кэтлин.

— Но ты бы для разнообразия хоть иногда делала из себя что-нибудь, не слишком похожее на Кинг-Конга! — проворчала Виола. — Эгоистка! Тебе нравится быть такой-то и всё тут! На меня тебе уже ровным счётом наплевать и даже начхать! А я по твоим волосатым мускулам ползаю, как мышь между камней, покрытых мхом!