Лицо Александра Григорьевича сразу привлекало к себе внимание. Давненько я не видел такого умиротворенно-довольного лица. Судя по всему, он смог получить то, что хотел, если не больше. И сейчас, помахивая старомодным портфелем из черной кожи, который не выпускал из рук, спустился по лестнице и в сопровождении Молотова, что-то говорящего ему, направился к автомашинам. Берия, чуть отстав, слушал капитана Юдиневича, который в конце кивком головы показал на меня. Глянув в мою сторону, Лаврентий Павлович что-то сказал капитану, и тот, козырнув, направился ко мне.

«Пусть минует нас пуще всех печалей и барский гнев, и барская любовь!» – подумал я, направившись навстречу Юдиневичу.

– Вас вызывает товарищ Берия, – сразу же сказал он.

– Хорошо, – пожал я плечами, направляясь к одной из пяти новеньких «эмок». По их виду создавалось впечатление, что они только с завода. Настолько новыми выглядели.

– Здравствуйте, товарищ Демин, – поздоровался со мной Берия.

– Здравствуйте, товарищ народный комиссар, – пожал я протянутую руку.

– Ну что ж. Я могу вам сказать, что мы с Александром Григорьевичем пришли к полному взаимопониманию, и теперь у нас новый союзник.

– Я это уже понял. Да и любой физиономист поймет.

Несколько секунд понаблюдав за прогуливающимся около машины президентом Белоруссии, Лаврентий Павлович хмыкнул:

– Надо будет поговорить с ним, а то ведь действительно… – не договорив, покачал он головой.

– Вот и я про то же. Если он появится перед объективами кино- и фотокамер, то все. Вся Белоруссия моментально наводнится разведкой иностранных государств.

– Думаешь, их там сейчас нет?

– Да есть. Но будет больше, всех не проконтролируешь, – ответил я, задумавшись.

– Ладно, этим займемся позже, едем на базу.

Остановившись у штабной палатки, мы вылезли из машины и поздоровались с Алей, ожидавшей нас, после чего прошли в палатку.

– Почему на базе нет света? – спросил нарком.

– Генератор полетел, сейчас его чинят.

– А резервный?

– Не подвезли пока, – ответила Алевтина.

Мне было понятно, почему Берия сердится. Он не хотел показывать хоть какие-нибудь проблемы гостям-иномирцам.

Как ни спешили они с переходом, но пока не починят генераторы, это было невозможно. Даже я не рискнул бы в полной темноте пользоваться порталом. Попробуй рискни, сразу без какой-нибудь части тела останешься.

Однако капитан Юдиневич предложил простой и легкий выход из положения: подогнать машину и осветить портал.

Его предложение было принято, и через некоторое время начался переход. Проверка, проведенная охраной, выявила, что на той стороне все в порядке и можно переходить.

Ныряя в овал, гости один за другим бросали на меня и прибор любопытные взгляды. И только Лукашенко смотрел именно на меня, «прибор» его не заинтересовал.

«Знает? Но откуда?» – озадачился я.

Покончив с переправкой, вместе с Берией направился к столовской палатке – уже семь часов не ел, а режим нарушать нельзя.

– Товарищ нарком, а генерал Рокоссовский для чего ушел на ту сторону?

– МЫ решили, что Жуков недостоин быть маршалом победы. Выбор пал на Рокоссовского. Его направили на изучение современных образцов оружия, а также тактики и стратегии современных войн. Именно он будет командовать особыми резервным армиями, в которые будут входить части, вооруженные оружием из вашего мира.

– О как. Заранее готовите кадры?

– Можно и так сказать, – кивнул Лаврентий Павлович, садясь напротив, что, кстати, меня удивило. Это я мог есть в солдатской столовой, сидя на простых скамейках. Берия же производил другое впечатление. Начальство как-никак.

– А почему столько народу, что перешли с президентом Лукашенко, у вас остались?

– Большинство из них военные специалисты.

– В смысле?

– Виктор Лукашенко нашел специалистов в разных областях. Странно, да? Вроде как не верил, а все-таки специалистов подобрал.

– Понятно, – ответил я, приступая к позднему ужину. Тут лампочка под навесом, замигав, загорелась. Потушив керосинку, Лаврентий Павлович сказал:

– Наконец-то!

Откусив от ломтя немалый кусок черного хлеба, намазанного сверху хреновиной, я с шумом отхлебнул из ложки горячих щей и с удовольствием выдохнул.

Нарком с улыбкой наблюдал за мной, аккуратно кушая.

– Кстати, странность. Когда я открыл переход и пропускал людей на ту сторону, то все смотрели на меня и «прибор». Особенно на «прибор». А вот Александр Григорьевич, наоборот, на «прибор» даже косого взгляда не бросил, все меня с любопытством разглядывал.