– Как же не подозревать, если я застал его с диадемой в руках?

– Он взял диадему в руки, чтобы посмотреть. Поверьте, папа, он не виновен. Пожалуйста, прекратите это дело. Как ужасно, что наш дорогой Артур в тюрьме!

– Я не прекращу дела, пока не будут найдены бериллы. Ты настолько привязана к Артуру, что забываешь об ужасных последствиях. Нет, Мэри, я не отступлюсь, напротив, я пригласил джентльмена из Лондона для самого тщательного расследования.

– Это вы? – Мэри повернулась ко мне.

– Нет, это его друг. Тот джентльмен попросил, чтобы мы оставили его одного. Он хотел пройти по дорожке, которая ведет к конюшне.

– К конюшне? – Ее темные брови удивленно поднялись. – Что он думает там найти? А вот, очевидно, и он сам. Я надеюсь, сэр, что вам удастся доказать непричастность моего кузена к этому преступлению. Я убеждена в этом.

– Я полностью разделяю ваше мнение, – сказал Холмс, стряхивая у половика снег с ботинок. – Полагаю, я имею честь говорить с мисс Мэри Холдер? Вы позволите мне задать вам несколько вопросов?

– Ради Бога, сэр! Если б только мои ответы помогли распутать это ужасное дело!

– Вы ничего не слышали сегодня ночью?

– Ничего, пока до меня не донесся громкий голос дяди, и тогда я спустилась вниз.

– Накануне вечером вы закрывали окна и двери. Хорошо ли вы их заперли?

– Да.

– И они были заперты сегодня утром?

– Да.

– У вашей горничной есть поклонник. Вчера вечером вы говорили дяде, что она выходила к нему?

– Да, она подавала нам вчера кофе. Она могла слышать, как дядя рассказывал о диадеме.

– Понимаю. Отсюда вы делаете вывод, что она могла что-то сообщить своему поклоннику и они вместе замыслили кражу.

– Ну какой прок от всех этих туманных предположений? – нетерпеливо воскликнул мистер Холдер. – Ведь я же сказал, что застал Артура с диадемой в руках.

– Не надо спешить, мистер Холдер. К этому мы еще вернемся. Теперь относительно вашей прислуги. Мисс Холдер, она вошла в дом через кухню?

– Да. Я спустилась посмотреть, заперта ли дверь, и увидела Люси у порога. Заметила в темноте и ее поклонника.

– Вы знаете его?

– Да, он зеленщик, приносит нам овощи. Его зовут Фрэнсис Проспер.

– И он стоял немного в стороне, не у самой двери?

– Да.

– И у него деревянная нога?

Что-то вроде испуга промелькнуло в выразительных черных глазах девушки.

– Вы волшебник, – сказала она. – Как вы это узнали?

Она улыбнулась, но на худощавом энергичном лице Холмса не появилось ответной улыбки.

– Я хотел бы подняться наверх, – сказал он. – Впрочем, сначала я осмотрю окна.

Он быстро обошел первый этаж, переходя от одного окна к другому, затем остановился у большого окна, которое выходило на дорожку, ведущую к конюшне. Он открыл окно и тщательно, с помощью сильной лупы осмотрел подоконник.

– Что ж, теперь пойдемте наверх, – сказал он наконец.

Комната, расположенная рядом со спальней банкира, выглядела очень скромно: серый ковер, большое бюро и высокое зеркало. Холмс первым делом подошел к бюро и тщательно осмотрел замочную скважину.

– Каким ключом отперли его? – спросил он.

– Тем самым, о котором говорил мой сын, – от буфета в чулане.

– Где ключ?

– Вон он, на туалетном столике.

Холмс взял ключ и открыл бюро.

– Замок бесшумный, – сказал он. – Неудивительно, что вы не проснулись. В этом футляре, я полагаю, и находится диадема? Посмотрим… – Он открыл футляр, извлек диадему и положил на стол. Это было чудесное произведение ювелирного искусства. Таких изумительных камней, как эти тридцать шесть бериллов, мне никогда не приходилось видеть. Один зубец диадемы был отломан. – Вот этот зубец соответствует отломанному, – сказал Холмс. – Будьте любезны, мистер Холдер, попробуйте отломить его.

– Боже меня сохрани! – воскликнул банкир, в ужасе отшатнувшись от Холмса.

– Ну так попробую я. – Холмс напряг все силы, но попытка оказалась безуспешной. – Немного поддается, но мне, пожалуй, пришлось бы долго повозиться, чтобы отломить зубец, хотя руки у меня очень сильные. Человеку с обычным физическим развитием это вообще не под силу. Но допустим, что я все же сломал диадему. Раздался бы треск, как выстрел из пистолета. Неужели вы полагаете, мистер Холдер, что это произошло чуть ли не над самым вашим ухом и вы ничего не услышали?