— Он говорил, что не смог разглядеть женщину, потому что она отвернулась лицом к сидевшему рядом мужчине, но ее спина была прижата к боковому стеклу, и он отчетливо видел блестящий красный плащ.

Скотти покрутил в пальцах соломинку, покрытую тусклыми красными каплями томатного сока.

— Эта маленькая подробность должна была заставить нас отнестись к словам Граймса более серьезно. Интересно, почему он не упомянул об этом, когда мы беседовали с ним?

— Разве он ничего не сказал про плащ?

— Я впервые слышу об этом.

— Ну а потом, когда вы заново подняли дело?

— Тогда нам не представилась возможность. Только мы начали работать, как старик Граймс умер.

В то время я уже жила в Доббсе с тетей Зелл и дядей Эшем. Я уже успела забыть, что эти два события произошли одновременно — если вообще обратила тогда на это внимание. В конце концов, до Говарда Граймса мне не было никакого дела, а полиция штата, вернувшись в Коттон-Гроув семь лет назад, действовала так осторожно, что не успела я почувствовать ее присутствие, как она уже снова исчезла, оставив после себя лишь тревожные пересуды, которые вскоре утихли. И тем не менее, с чего это старик Говард вдруг умер так внезапно?

Я пристально посмотрела на Скотти, но он лишь усмехнулся.

— Да, но мы произвели вскрытие, и на самом деле Граймса действительно подвело его сердце. Его лечащий врач подтвердил, что оно мучило старика уже несколько лет. Нам просто не повезло, что Граймс скончался именно в ту неделю. И все же я очень жалею о том, что не слышал раньше о красном плаще. Возможно, мы бы прижали Граймса сильнее в первый раз. А так мы приняли его за обычного сплетника.

— Этим он тоже страдал, — подтвердила я.

К нам подошла официантка. Я кивнула, и она снова наполнила мою чашку кофе.

Официантка вопросительно взглянула на пустой стакан Скотти, но тот покачал головой.

— Если у вас есть кофе без кофеина, я, пожалуй, выпью чашку.

Официантка удалилась, пробираясь через шумную толпу, отмечающую окончание рабочей недели.

— За исключением родителей Дженни по сути дела ни у кого нет алиби, — сказал Скотти. — Вам это известно?

— Да. Гейл захватила вчера газетные вырезки, и я читала их всю ночь.

В его глазах по-прежнему горел охотничий азарт гончей.

— Юридическое образование заставило вас взглянуть на все по-новому, не так ли?

Это действительно было так. Я поймала себя на том, что, изучая осторожные, двусмысленные заявления придирчивым глазом, жалею о том, что те, кто описывал случившееся в местных газетах, слишком бережно подошли к чувствам родных Дженни и не задавали более жестких вопросов. «Ньюс энд обсервер» и почившая с тех пор в бозе «Роли таймс» описали смерть Дженни, когда было обнаружено ее тело. Но убийство для них не вышло за рамки мимолетной сенсации; обе газеты лишь повторили то, что уже было известно.

Дженни и Гейл исчезли в среду. После того, как в четверг утром была обнаружена брошенная машина, начались поиски пропавших. В них принимало участие около пятисот человек: отряды спасателей, местное подразделение национальной гвардии, полиция округа и штата и по крайней мере четыре вертолета, в том числе один из вертолетов телевизионной станции Роли, который использовался для слежения за ситуацией на дорогах.

— Именно тогда мы подключились к делу, — объяснил Скотти.

Поблагодарив официантку за кофе, он вкратце рассказал о том, как продвигалось расследование.

— Мы пытались скоординировать поиски, но в ту неделю в Коттон-Гроуве царило небывало оживление. Позднее, когда мы попытались расписать движения всех действующих персонажей начиная с полудня среды до полуночи пятницы, оказалось, что легче задокументировать жизнь муравейника.

— А убита Дженни была как раз в пятницу вечером, — заметила я, отпивая большой глоток кофе.

— В пятницу ночью она умерла, — поправил Скотти, вытряхивая в чашку пакетик заменителя сахара. — Мы не стали предавать это широкой огласке, но когда по результатам вскрытия выяснилось, что к тому моменту, как тело Дженни нашли, она была мертва значительно меньше двадцати четырех часов, мы присмотрелись внимательнее. На запястьях и щиколотках у нее не было никаких следов, однако младенца не кормили и не меняли пеленки.

Он подождал, когда я сделаю правильные выводы.

— Если Дженни не дралась, не была связана, почему она не заботилась о Гейл?

Скотти кивнул.

— Пейдж Хадсон в то время еще работал в полицейской лаборатории. Он выразил все в медицинских терминах, но сводилось все к тому, что Дженни получила очень серьезную травму головы — вероятно, в среду, — после чего она не приходила в сознание до тех пор, пока в пятницу ближе к ночи кто-то не размозжил ей голову пулей. Связывать ей руки было ненужно. Она все равно больше никогда бы не смогла самостоятельно передвигаться. Пуля лишь ускорила конец.